«„Вломи ему! Он на тебя забил! Сама вломи, а то я вломлю!!!“ Представляешь?» — Таня рассказывала мне по телефону про очередное занятие на площадке.
Я попыталась представить её, «вламывающую» своему обожаемому псу, и не смогла. Вообще Таня с «вламыванием» в моём воображении как-то не уживалась.
— Я неудачница. Сноу не только не слушает меня, он стал огрызаться! Раньше этого никогда не было!
— Танечка, беги. Просто найди парк с гуляющими собаками и занимайся с ним сама, — всё, что я смогла ей посоветовать.
Именно тогда я начала снимать видеоуроки для неё и Сноу, чтобы такие, как Таня, не впихивали себя в чуждую им систему наказания и отрицательного подкрепления при дрессировке. Я совершенно уверена, что есть и люди, и собаки, для которых эта система просто губительна.
Но она уже не слышала меня. Когда ты оказываешься в системе, в толпе, так сложно найти в себе уверенность, что это «не про тебя». 30 людей, рычащих на своих собак, 30 собак, смиренно принимающих их нажим, и одна белая ворона Таня с белым псом, который протестует против этих правил и не может понять, что происходит. Где привычная игра, лакомство и азарт?
— Я стараюсь! Я должна! Я уже почти научилась ему «вламывать».
Мучаясь от приступов чувства вины, я представляла себе их занятия и ужасалась. Вот стоит Таня-отличница: прекрасный врач-педиатр, изумительная нежная мама, умница-красавица, обожающая активные виды спорта. Человек с художественным вкусом — она пишет потрясающие картины, стилю её домашнего интерьера позавидовал бы любой профессиональный дизайнер. Она прекрасная хозяйка своего любимого Сноу.
И вот она стоит среди 30 людей перед гамадрилом-тренером и чувствует себя ничтожеством, а своего любимого пса — предателем. И синдром отличницы не даёт ей плюнуть и просто уйти. Её уже так убедили в том, что она не справляется, что ей страшно вырваться из этой системы и остаться один на один со своей собакой.
Мы не виделись больше месяца, и наконец она вырвалась ко мне в конный клуб повидаться. Она была с дочкой и Сноу. Я её не узнала. Всегда радостная и ладненькая, как детская книжка, теперь она была совершенно другой. Растерянная, издёрганная, с воспалёнными глазами, она шла мне навстречу по парковке клуба, и в одну сторону её тянула капризничающая дочка, а в другую — протестующий Сноу.
Целостная картинка из семейного журнала развалилась. Когда мы сели в кафе и ей удалось занять дочь раскрасками, а мне — успокоить мечущегося Сноу, она шёпотом сказала мне, что у них страшный конфликт с мужем и они временно расстались.