В горле бушевала песчаная буря.
– Ты в больнице уже второй день, – раздался знакомый голос.
Я повернула голову и увидела Эйдена, который, скрестив руки на груди, стоял у окна. Под налитыми кровью глазами залегли темные круги, словно он не спал несколько дней, густые волосы были беспорядочно растрепаны, а щеки – небриты.
– Что последнее вы помните перед тем, как потеряли сознание? – спросила доктор Роу.
– Розы… – мой голос напоминал шелест сухой листвы. – В квартире повсюду стояли розы. У меня на них аллергия.
Она кивнула и, наклонившись ко мне, посветила фонариком в глаза, сначала в один, потом в другой. – В результате падения вы получили сотрясение мозга, но я думаю, что все будет хорошо.
– А можно мне еще воды?
– Конечно, – Эйден взял на столе пластиковый стакан с водой, подошел к кровати и бережно вставил мне между губами соломинку.
– В горло будто затолкали опилок, – попыталась пошутить я, но, поймав на себе два серьезных взгляда, тут же заткнулась.
Я огляделась. Больничная палата была небольшой, похоже – одиночной. Прикроватный столик на колесиках был завален подарочными пакетами из разноцветной фольги, там же была связка воздушных шаров с надписью: «Скорейшего выздоровления!». В правом углу находился небольшой кремовый диван, рядом с которым, на тумбочке, стоял ноутбук Эйдена в окружении трех пластиковых кофейных стаканчиков.
Ого…
– Ты ночевал в больнице? – спросила я, заранее зная ответ.
На Эйдене была та же одежда, что и в тот день, когда мы прилетели в Лос-Анджелес – белая футболка от «Эрмес» с логотипом бренда и рваные джинсовые шорты. Думаю, что именно он и вызвал скорую помощь, когда зашел в квартиру следом, чтобы занести мои чемоданы.
– И не он один, мисс Спенсер, – тепло улыбнулась доктор Роу.
У нее завибрировал пейджер. Доктор взглянула на него, извинилась и оставила нас с Эйденом наедине.
– Что она имела в виду?
Эйден взял стул и сел рядом с кроватью.
– Все ночевали здесь, в больнице… Зои и Этьен сейчас ждут в коридоре, а Фрэнк на улице разговаривает с журналистами. – Он взял мою руку и поцеловал ее. – Я так испугался за тебя.
– Кажется, ты спас мне жизнь, – улыбнулась я сквозь подступающие слезы.
– Эй, – он ласково смахнул большим пальцем слезу с моей щеки. – Не плачь, енотик. Когда я выясню имя ублюдка, который прислал тебе эти гребаные розы, я выбью из него все дерьмо.
– Не понимаю, как они попали ко мне в квартиру…
– Твоя подружка любезно приняла анонимную доставку.
– Зои? – ахнула я.
– Ага. Если верить ее словам, она не знала о твоей аллергии. Знаешь, ее рыдания показались мне искренними.