ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Рустем осторожно завел Софию в дом. Разулся сам и подождал, пока девушка снимет обувь. Как и обещал, мужчина не стал включать свет. Он хорошо помнил планировку своего дома и безошибочно поднялся на второй этаж, мягко утягивая Софию за собой. Она пошла за ним – послушно, уже не делая попыток освободиться. Если раньше темнота пугала девушку, то теперь она была желанна для нее.
На втором этаже, сквозь окна, в дом лился слабый лунный свет, оставляющий дорожки на полу. Ночное небо, которое полу - закрывали ветви деревьев, блеклое сияние звезд, молчаливая, такая холодная луна и тишина, пронзенная внезапным завыванием собаки (совсем как волк), делало все вокруг мистическим и сказочным. София, как завороженная, уставилась в окно, любуясь ночным лесом. Рустем подождал, затем снова повел девушку за собой – в спальню. Нет, он не намеревался заняться с ней сексом. Софию нужно было просто уложить спать.
Мужчина сорвал покрывало с кровати и произнес:
- Ложись спать.
Девушка нерешительно замерла. Ее фигура, в бледном сиянии луны, казалась такой скорбной, слабой, уязвимой. Рустем подошел к Софии почти вплотную – она отшатнулась со словами:
- Не надо, - тяжелый вздох сорвался с губ, - я только сейчас поняла, что вся пропахла ими. Они хотели…
Девушка задрожала, а мужчина, не выдержав, обнял ее за плечи.
- Шш, - мягкий шепот Рустема успокаивал, - ты пахнешь чудесно. Как и прежде.
- Нет, - София покачала головой, - я не усну, пока не смою с себя все это.
- Хорошо, - мужчина медленно разжал объятия, - ты по-прежнему не хочешь, чтобы я включил свет?
Девушка молчала, не зная ответа. Рустем подошел к шкафу, выдвинул нижнюю полку и что-то взял оттуда.
- Пойдем, - позвал мужчина, протягивая руку и обхватывая ладонь Софии.
Когда они оказались в ванной комнате, девушка поняла, что задумал Рустем. Он зажег свечку и поставил ее прямо в раковину. От свечи шел мягкий свет – достаточно, для того, чтобы ориентироваться в помещении, и совсем мало, чтобы разобрать цвет глаз.
- Иди, купайся, - голос мужчины был спокойным, терпеливым.
- Я, - начала, было, София, нерешительно дергая лямку сарафана. Она хотела бы, попросить Рустема уйти, но с другой стороны – девушка совершенно не желала оставаться одна. Вот такое, истинно женское противоречие творилось у нее в груди.
А мужчина, меж тем, облокотившись о дверь, наблюдал за Софией. Даже в этой полутьме, рассеиваемой светом одной-единственной свечи, он явственно видел нервное состояние девушки, ее усталость и неуверенность. Наконец, София попыталась справиться с замком, что был на спине. Но, толи руки ее перестали слушаться, толи имелась еще какая-то причина, но в этот раз девушке не удалось расстегнуть его.