— Угу, — опять пишет. Пусть, может и сделает, — Я пошёл.
При выходе чуть косяк не снёс. Задумался. И правда, рассеянный. Так, у меня стирка. Пока этот доморощенный гений не придумает, как мне облегчить работу. Пока замачивалось белье, натянула верёвки. Делала в два ряда. Выше и ниже. Можно будет в три, когда будет лестница. Напевая, отстирывала его рубашки. Свинтус. Пятна по всем вещам. И где умудрился так изгваздаться? Надо ему рабочую одежду сделать, что б не поганил хорошую. Халат какой что-ль организовать? Остановилась на десятке рубашек, штанов и белья. Ещё обувь же. Ваксы нет, крема с воском тоже. Отмыла водой с мылом и поставила сушить на подоконник. Мне ещё печку сверху отмывать. Остальное завтра стирать буду. Печка тёплая, весь день воду кипячу и готовлю. Надо сюда положить, что он завтра наденет, быстрее высохнет. Пока некуда. Тряпку в руки и вперёд. Отскребала даже ножом. Взяла самый большой и тупой. Потом водой с песком и тряпкой тёрла. Устала, как собака. Но сначала, вымыть начисто, уже отскоблённую печь. И положить сушиться вещи. Всё. Устала. Завтра новый день. Сходила вниз и погнала спать этого Кулибина.
— Всё завтра. У тебя полно дел. Вставать рано. Нам на рынок, если ты помнишь. В доме мышь повесилась от голода. Так что давай, в чистую кроватку и спать.
— Я забуду, что хотел сделать!
— Запиши. И не забудешь. Я напомню, — чувствую себя мамашей подростка опять, — Спокойной ночи.
4. И домовые ходят за покупками
Проснулась рано. Сварила последние две картошины, растолкла вилкой. Как же неудобно! Нарезала весь оставшийся лук, и в ковшике поджарила с мелко нарезанной шкуркой окорока. Соли нет, но она сама солёная. Всё это в картошку и перемешать. Надо как-то выкручиваться. Голодный же встанет. А голодный мужик — это злой мужик. В любом возрасте. Тем более, тащить его на рынок. Заварила последнюю щепотку чая. Из еды остались две большие морковки, горсть муки, и по паре ложек кукурузы и перловки.
Одежду на печке проверила. Высохла, теперь погладить, а то ж стыдно выйти будет с мятым соседом. Я его хозяином не воспринимаю совершенно. Сосед, и всё. Погладила ему вещи и пошла будить.
— Мэл, подъём. Вещи поглажены, еда на столе. Умывайся, одевайся и есть. У нас дел полно, — раздвинула шторы у него в комнате. Ба, да окна грязнющие! Не добралась вчера до них. Спит. Подергала за одеяло, — Сейчас принесу кружку с холодной водой и вылью на тебя.
— Варвар! Дай поспать!
— Некогда. Сейчас без тебя есть буду. Тебе не достанется…
Глаза сразу открылись. Заспанный, и какой-то родной, что-ли. Тьфу, что за дурь в голову лезет!