Мне вспомнить хочется один,
Он символ верности и счастья
От юных лет и до седин». Володя сомневался, что сможет прожить с Балабиной до седин. «Родит ребёнка, поживём годика два, а там, если что, можно и развестись», — подумал он, помогая невесте спуститься со сцены.
* * *
Сегодня должна была состояться помолвка Полонского и Балабиной. Арсения пыталась гнать от себя эти мысли, но ничего не выходило. На душе было так тяжело, будто она теряла самое дорогое, что есть у неё в жизни. Арсения оделась и поехала к картинной галерее, где должна была состоятся помолвка. Место её проведения не было секретом, об этом написали в газете. Рядом находилось небольшое, но весьма дорогое кафе. Сеня решила, что иногда можно себя побаловать. Она выбрала столик у окна и заказала ужин. Вскоре на улице показался народ, одетый весьма богато. Они разбредались по стоянке, садясь в свои автомобили. Арсения не отрывала взгляда от окна и, наконец, увидела его. Володя шёл под ручку со своей невестой. Они прошли мимо окна, Арсения успела прикрыться папкой с меню. Володя глянул в её сторону, словно хотел кого-то увидеть и прошёл мимо. Девушка заметила, что для счастливого жениха выглядит он хмуро, а вот невеста вся светится от счастья. Сердце пропустило удар и гулко застучало, Арсения пожалела, что пришла поглазеть на Полонского. Это было глупо — появляться здесь, чтобы тайком полюбоваться им, потому что душа обливалась кровью при виде его и Балабиной. Невеста почему-то казалась конченной стервой недостойной быть рядом с таким, как Владимир.
Подбежал официант, чтобы предъявить счёт. На лице парня читалось, как он боится, что она смоется из кафе, не заплатив. Для заведения с такими ценами Арсения оказалась слишком бедно одета. Девушка взглянула на чек в коричневой папочке. Скромный ужин обошёлся почти в две тысячи. Она вложила две крупные купюры и сказала с гордостью в голосе: «Сдачи не надо». Официант, выпучив глаза, поблагодарил и поспешил удалиться. Арсения принялась через силу доедать ужин, хотя кусок в горло больше не лез.
Перед самой свадьбой Люба привезла свои вещи. Володя ужаснулся тому, сколько у неё одежды. Он приказал грузчикам заносить коробки в отдельную спальню.
— Только не говори, что мы будем спать врозь, — фыркнула Балабина, заходя следом за дюжим парнем в комнату.
— Нет, но твои вещи впихнуть в мой шкаф вместе с моими просто нереально. Куда тебе столько тряпья? — скривился Полонский, раскрывая одну из коробок.
— Это не тряпьё. Это — Гуччи и Валентино. Настоящие, между прочим, а не подделка.