— Он вчера, с согласия мастера, рулон рубероида спёр. А сегодня я ему пообещал ещё два, так что пусть бы он только попробовал кочевряжиться, уж я бы ему ух!
Дядя Коля состроил зверскую рожу и показал крепко сжатый кулак.
Я мысленно с ним согласился.
Против таких аргументов действительно не попрёшь…
До переезда на «Новодачной» Васька-водила болтал не переставая: ругал начальство, жаловался на «тяжёлую» жизнь, хвастался собственной предприимчивостью. После переезда он неожиданно протянул руку к бардачку на «торпеде» и дёрнул вниз крышку.
— Гляди, паря, чего у меня есть.
В бардачке вместо засаленных путевых листов обнаружилась вмонтированная в металл магнитола.
«АМ-302 стерео», — прочитал я название на панели.
— Сам мастерил, — горделиво заметил Василий. — «Волга» у начальника автоколонны пошла под списание, ну я и подсуетился. На эту штукенцию целая очередь выстроилась, а я всё равно первый успел, потому что не ленивый. Все ждали, когда тачку на улицу вывезут, чтобы потом на свалку, а на самом деле её можно было прямо в цеху подшаманить. Приказ-то всё равно уже вышел, чего ждать-то…
— А колонки куда присобачил? — поинтересовался я для проформы.
— Сзади над стойками, — махнул себе за спину Иванычев родственник. — Ох, и повозился я с ними, всю обшивку снимал, полдня ковырялся…
— А слышно? У тебя же тут грохот, как в танке.
— Не веришь? — оскорбился Василий. — Ну, тогда вот, слушай.
Он вынул откуда-то из-за сиденья кассету и вставил её в магнитолу:
— Специально у племянника взял, чтоб проверить.
— А что там?
— Да хрен его знает! Фигня какая-то, но слушается нормально, сейчас убедишься…
Слушалось и вправду нормально, хотя для этого и пришлось прокрутить громкость почти до упора — шумоизоляция в ЗиЛе оставляла желать лучшего.
А Васькиного племянника я даже зауважал. Не у каждого в нынешнем времени найдётся свежая запись «Аквариума», да ещё и не на обычной катушке, а на компакте типа МК-60.
Мне кажется, нам не уйти далеко,
Похоже, что мы взаперти.
У каждого есть свой город и дом,
И мы пойманы в этой сети;
И там, где я пел, ты не больше, чем гость,
Хотя я пел не для них.
Но мы станем такими, какими они
Видят нас —
Ты вернешься домой,
И я — домой,
Странно, но эта нехитрая песенка оказалась вполне созвучна моему теперешнему состоянию.
Разговор с Леной сложился легко, словно и не было у нас никаких размолвок.
«Я хочу тебя видеть. — Я тоже. — Нам надо поговорить. — Согласен. — Приедешь? — Приеду…»
То, что приехать я должен был в один частный дом в Шереметьево (а это всего лишь в двух километрах от кацнельсоновской дачи), меня нисколько не удивило — учитывая синицынскую теорию, по-другому и быть не могло. И от станции Лобня дотуда всего одна остановка на электричке. Короче, успею и поговорить до эксперимента, и изменения в него кое-какие внести, если понадобится…