— Это он сам тебе рассказал? — кивнул я на стоящего в проёме «куратора».
— Ты его просто не знаешь, поэтому и не веришь, — дёрнула щекой Лена. — Да и потом, какая уже теперь разница? Свою миссию здесь ты провалил. Не знаю, как ты теперь будешь отчитываться перед начальством, а для меня возвращение — это благо. Мой дом не здесь, и там, в отличие от тебя, меня любят и ждут.
Она поднялась со стула и повернулась к «чекисту»:
— Всё, Степан Миронович, я закончила. Мы можем ехать.
Свиридяк отлепился от стояка и крикнул в темноту коридора:
— Махов! Давай сюда!
Через пару секунд в проёме нарисовалась физиономия бывшего приятеля Лены.
— Останешься здесь, с ними, — приказал ему комитетчик. — Следи, чтобы никто не сбежал.
— Сделаю, — осклабился Махов.
— А разве мы не поедем все вместе? — нахмурилась Лена.
— Увы, Елена Игоревна, — развёл руками «чекист». — Это риск, а я не хочу рисковать. Сперва надо всё проверить, вдруг там какой-то подвох.
— Степан Миронович! Мы так не договаривались!
— Елена Игоревна! Не забывайте, вам волноваться вредно. Мы обещали отправить вас в будущее, и мы это сделаем, всё остальное детали. Поводов беспокоиться нет, после проверки мы за вами вернёмся. О’кей?
— Ладно. Пусть так, — нехотя согласилась Лена.
— Ну, вот и отлично, — ухмыльнулся «куратор».
Все трое вышли из комнаты.
Свет выключился.
Дверь затворилась.
Я остался один…
Через минуту за окном снова послышался шум мотора, потом заскрипела ворота, и «невидимая» машина выехала со двора.
Из-за двери никаких звуков не доносилось.
Странно, но больше всего меня сейчас беспокоило не то, что я по собственной глупости оказался в ловушке, поверив своей бывшей подруге, а то, что она в этот миг, возможно, находится наедине с Витьком. Нет, это была не ревность. Ни ревности, ни тем более ненависти я не испытывал. Я, скорее, боялся. Боялся, что Лена, как бы она сегодня ни относилась ко мне, совершит ошибку и попытается договориться с этим уродом.
Да, она меня обманула. Да, в нынешней ситуации она меня просто использовала. Но, несмотря на это, я был благодарен ей.
Всю жизнь я считал себя однолюбом, потом, очутившись здесь, неожиданно понял, что это не так, и только теперь выяснил, почему. Всё оказалось на удивление просто. В каждой реальности для меня существовала только одна женщина. В изначальном мире это была Жанна. В мире под номером три — Лена. И они никак не могли пересечься. Только случайно, по какому-то странному выверту судьбы, причудливо соединившему их здесь, в реальности номер два, и воткнувшему между ними меня.