— Получилось? — осторожно спросил с камня Изя.
— Да! Ой, нет! — Белка горько вздохнула.
Капкан померцал, исчез из травы и появился на ноге лисенка. Тот беспокойно дернулся.
— Тише, тише, Пуся, — со слезами в голосе проговорила Беляна. — Мы что-нибудь придумаем.
— А что тут думать? — пожал плечами Елисей. — Это посмертная память. Он попал в капкан и… помер. Капкан не с лиса снимать надо, а с его костей.
— Гениально! — пробормотала Беляна, с восхищением глядя на Есю.
Тот уже приосанился, готовясь гордо признать: да, такой я, сообразительный. Но Белль добавила:
— Правду говорят: талант не пропьешь и в кальян не выдуешь.
И откуда только про кальян узнала? Изя небось разболтал, трепач комический. Слегка надувшийся Елисей нехотя поделился предположением:
— На рассвете они по местам попрячутся… ну, где прикопали их.
— Точно! — обрадовалась Белка. — Тогда и узнаем, где Пуся живет! Правда, Пуся?
Лисенок заурчал, подставляя голову под тонкие пальцы Белль.
— Зачем ждать? — Изя спрыгнул с камня, аркой поднял руки над головой.
Между ладонями засияла радуга.
— Глаза прикройте, — посоветовал лепрекон.
И в ладони хлопнул. Елисей увидел белую вспышку даже через веки. Зверье рвануло кто куда. Когда ведьмак открыл глаза, Пуси на руках Беляны уже не было. Сама она хлопала глазами и терла веки.
— Там, — показал Изя, которому яркий свет неудобств не составил. — В углу, вон.
— Тебе точно именно такой питомец нужен? — кисло поинтересовался ведьмак, догадываясь, кто будет копать. — Могу котеночка подкинуть. Породистого.
— Лопата в сарайке, — любезно подсказала Белль.
Кости лежали неглубоко. Лопата пару раз звякнула о что-то, даже искру выбила. Люк канализационный? Почему тут? Колодец? Непохоже. Еся осторожно отделил капкан от того, что прежде было лапкой лисенка. Закопал кости назад и снял слой слежавшейся травы с круглой крышки, закрывающей что-то рядом с местом упокоения Пуси.
— Не знаю, — растерянно сказала Беляна. — Я в конторе план дома и сада подписывала. Нет на нем никакого люка. Может, просто каменюку лишнюю прикопали?
— Тут буквы какие-то, — сказал Изя, носком туфли счищая мусор с люка. — Похоже на саалавит. Это мертвый язык, на нем тут лет пятьсот назад разговаривали, в основном маги.
— Прочесть сможешь? — поинтересовался Елисей.
— Я же сказал, мертвый, — веско заявил лепрекон. — Как говорит дядя Эша, когда расставляешь жизненные приоритеты, не давай шанс хобби и фобиям. Ценная археология давно выкопана, а психиатры берут, как ювелир дядя Мерцель за то, чтобы хрусталь из люстры вашей бабушки стал бриллиантом в обручальном кольце вашей невесты и она до самой свадьбы думала, что так оно и есть.