— Что «всё»? — уточняю, но мужчина молчит.
Некоторое время идём молча.
— Рэн — это ведь не ваше настоящее имя, — произношу, когда мы подходим к дому.
— Нет. Это сокращение, — звучит ответ.
— Полагаю, раз вы удивлены тому, что слышите меня… подобная схема работает только с теми, кто знает ваше полное имя?
— А вы догадливая, — протягивает Рэн, открывая дверь и взглянув на меня.
— Это всё из-за моей силы, верно? — спрашиваю, сосредоточенно глядя на него в ответ.
— Почему вы так думаете? — задает вопрос Охотник.
— Потому что Хана тянет ко мне из-за моей силы. Полагаю, меня тянет к вам из-за вашей. И поскольку я в этой империи — вторая после вас, вы слышите меня лучше, чем остальных.
— Вы считаете, что вы — вторая после меня? — подняв бровь, уточняет мужчина.
— Не по мастерству. По уровню силы, — отвечаю ровно.
Иначе император не стал бы делать всё, чтобы сковать меня по рукам и ногам. Свобода Хана красноречиво демонстрирует, что Мастера ничем не ограничены. Но меня пытаются спеленать почти также, как и Охотника…
Короче, не удивлюсь, если причина этих навязанных ограничений кроется только в силе и происхождении.
— Вы правы. По силе вы — вторая, — глядя мне в глаза, произносит Рэн, — так вас тянет ко мне?
— Это то, что я могу игнорировать, — растягиваю улыбку на губах и прохожу мимо него.
— А зачем вам это игнорировать? — звучит вопрос мне в спину.
— Потому что в данный момент вы не заслуживаете моего внимания, — отвечаю честно.
— Несмотря на то, что спас вас? Несмотря на то, что не дал вас оклеветать? И несмотря на то, что присматривал за вами с момента первой встречи?
Вспоминаю чужие визиты в мой сон — в первые дни моего пребывания в этом мире, — и поджимаю губы.
Он увидел меня в трактире и с тех пор следил за мной, ни на секунду не выпуская из виду…
— Вы делали это, потому что оберегали силу внутри меня, — припоминаю его слова, и при этом понятия не имея, когда они были сказаны.
— Поначалу всё так и было, — произносит Рэн.
Поначалу…
Что бы это могло значить?..
— Скажу честно, мне нравится Хан. И до новостей о своей собственной беременности я планировала связать с ним свою жизнь, — произношу ровным голосом.
— Вы даже не влюблены в него, — звучит сухое утверждение.
— В вас я тоже не влюблена: вы постарались, — замечаю во имя справедливости.
— Я не знаю, что такое отцовство, но не планирую отдавать своё дитя в чужие руки.
— А давайте не делить шкуру неубитого медведя, — предлагаю, закатив глаза.
— Мы сейчас про моего ребёнка говорим, — холодно возражает мужчина.
— Я не готова вести такие разговоры, — ставлю точку и ухожу в ту комнату, что была выделена для меня.