Хотелось выть, рвать, метать, разнести тут всё… И одновременно умолять её на коленях оставить малыша, дать мне шанс доказать, что я стану достойным мужем и отцом. Что не буду ни ревновать, ни запирать её, подарю ей весь мир и оставлю её сердце свободным для музыки… Но всё это будет ложью. Я буду ревновать.
Я уже веду себя, как собственник, разрушая репутацию её людей, ограничивая её свободу, отбирая её голос… Владея её телом. И мне действительно до усрачки хочется запереть её в своём бункере. Нет, запереться с ней и неделю не выпускать из постели, пока она не то, что охрипнет, не станет моей всеми возможными способами. Моя жажда пугала даже меня самого.
Я осторожно уложил Еву на смятую постель, которая ещё пахла сексом, и ощутил, как кровь тут же ускорила в моих венах свой бег. Застучало в висках, желание отозвалось сладким томлением в паху. Хотелось дать себе по морде: да что со мной? Ева беременна, она лежит без сознания, а я всё равно думаю лишь членом? Это безумие…
Резко отвернулся и в ожидании возвращения доктора Маркуса, воззрился на помощника. Хорошо, что здесь Сэм. Не знаю, что бы я предпринял, останься мы наедине. Так, с этого момента надо запретить себе находиться с Евой тет-а-тет. Кто из парней не вызывает у меня подозрений? Каких, к чёрту, подозрений? Кто из них лучший? Коул… Сжал челюсти: нет, он чересчур смазливый, не пойдёт. Ева постоянно щеголяет своей полуголой попкой... Вот Рон хорошо стреляет, рукопашка хромает немного… зато страшен, как смертный грех! Пусть хоть раздевается перед ним.
– Рона сюда, – приказал Сэму. – И доктора этого больше из дома не выпускать. Пусть будет рядом, мне не нравится, что объект часто теряет сознание. Да, свяжись с её менеджером, проводи сюда. Нет… дай ему пропуск.
– Но Дэми, – попытался возразить Сэм. – Ты же сам...
– Сам с усам, – прорычал я по-русски.
Сэм не понял слов, но по тону догадался о значении. Раздался звонок, и помощник отвлёкся на разговор, а я снова посмотрел на Еву. Дыхание размеренное, щёки порозовели. Казалось, она просто спит. Может, так оно и есть. Переволновалась, да ещё я набросился, как оголодавший медведь. Скривился: колючка постоянно называет меня мишкой, дёргая за невидимые струны моих нервов, вызывая ассоциации из детства. Но ей я прощаю. Только ей.
– Дэми, проблема с оплатой счетов, – обратился ко мне Сэм.
– Точнее, – нахмурился я.
– Точнее, ни один счёт из выставленных компания господина Комарова не оплатила, – проговорил помощник. – А когда твой коммерческий директор решил узнать причину отказа от договорных обязательств господина Комарова, ему ответили, что компания с этого дня принадлежит единолично господину Хиллу.