Дастин пришел позже всех, когда в окно гостиной заливался вечерний солнечный свет. Неожиданно подтянутый и собранный, даже побрился, а потом заявил, что бывшая жена разрешила ему встречаться с дочуркой три раза в неделю. Вот что значит, настоящий отец, не то, что некоторые. Заделал ребенка одной, обрюхатил вторую, пошел к третьей. Может, бывшая Леонова не просто так на него взъелась? Не просто так ушла к другому? Наверное, Дэми никто не нужен всерьез, и я… А что я? Разве не знала, что наша связь – просто перепихон? Знала. Так что я от него требую? Мне помощь не нужна, потому что тот, кто спрашивает об аборте, не достоин стать отцом. Сколько там дней осталось до конца его контракта? Пять? Вот и отлично. Вот бы еще его до конца этих дней не видеть!
Музыканты сегодня не приехали, я попросила Энжи их завернуть, потому что все равно с меня сейчас пения никакого, пусть они сами репетируют. Обычно я выступаю под фонограмму, но завтра планировался концерт живой музыки, для этого мы писали совершенно новый по звучанию трек, и от одного предвкушения у меня коленки тряслись. Я никогда еще так не пела. Нет, вру, пела, но только в Оливией. На выпускном из колледжа у нас был дуэт, и это лучшее выступление в моей жизни. Наверное, я сочинила эту песню для нее, и оттого так было трепетно думать о концерте.
Ребята разошлись, когда совсем стемнело. Каждый хлопок двери заставлял меня вздрагивать и оборачиваться украдкой, но Дэми так и не вернулся.
Не вернулся он и ночью. У двери дежурили другие мужчины. Развлекаться и дразнить их у меня не было сегодня сил. Волнение за отца кушало мое спокойствие по ложечке, а к этому волнению добавилось и другое: а если я мишку никогда больше не увижу?
Я перевернулась на другой бок и заставила мыслям заткнуться! Не увижу – и на хуй его! Но уснуть удалось под утро. Казалось, что прикрыла глаза, и меня уже пришла будить Варя.
День был насыщенный, я не успевала реагировать на перемену обстановки. Меня вырвало пару раз, а потом я все равно впихнула в себя вареное мясо и салат, выпила коктейль и глотнула предложенные доком таблетки. Ради манюньки, ради него, потому что зеленый облик в отражении мне совсем не понравился. Перед отъездом из дома я попробовала сказать Варе:
– Когда папа вернется, пусть срочно меня наберет, – я говорила осторожно, стараясь не ранить связки. Явный хрип пугал и настораживал, но выступление назначено, я не могу сдаться.
– Ева, – няня подошла ближе и обняла меня, как родственница. Она никогда так не делала, и это повергло меня в шок: – Когда эмоции хлещут через край, мы часто не замечаем очевидное. И с Богом, детка. У тебя все получится.