Она сфоткалась с березой, с беседкой, с мангалом, с соседским котом… Теперь очередь дошла и до меня.
— Ну будь букой, улыбнись! — канючит Рита.
И целует меня в щеку.
Я с трудом удерживаюсь от желания вытереть место, которого коснулись ее губы. Наверняка там осталась эта розовая помада!
— Смотри, какие классные фотки получились!
Рита демонстрирует мне свой телефон. Листает фото, где она в напряженной позе стоит у дерева. Целует кота, вытянув губы “уткой”. Изогнувшись с долей вульгарности тянется к цветку на клумбе.
— Красиво, — говорю я.
— Вот эта самая классная!
О, нет! Застрелите меня.
На фото я и Рита. У меня такое лицо, как будто мне в задницу вставили петарду и я готовлюсь взлететь на воздух. Это я пытался изображать улыбку…
Зато Рита улыбается вполне искренне. Не то что на предыдущих фотографиях.
— Тебе скинуть эту фотку? — спрашивает Рита.
— Конечно.
Скидывай. Места в корзине полно…
Я продолжаю мариновать мясо. Свинину, которую любят мои сестренки, и баранину, которую обожаю сам. Мну лук, чтобы он дал больше сока, поливаю все это оливковым маслом, щедро приправляю черным перцем, закрываю крышкой…
И вздрагиваю от звонкого девичьего голоска.
Не может быть!
Ева и Никита. Идут от калитки. Он держит ее за талию. Она улыбается и что-то ему говорит.
Черт!
Явились. Ну ты, блин, дебил, мой дорогой племянник. На фига ты тащишь свою девушку на скучные семейные посиделки?
Лучше бы закрылся с ней в спальне, пока никто не мешает… Лично я бы так и сделал.
А в прошлый раз я им помешал.
Когда они ушли, она — лишь в футболке, он — с голым торсом и без носка… Я заметался по квартире. Чуть не рычал и не бросался на стены — настолько невыносимо было знать, что они сейчас снова вернутся в кровать.
Я даже кофе опрокинул! И не стал вытирать, что на меня совершенно не похоже. Мне было плевать на растекающуюся по столу и по полу лужу.
Я сам в тот момент растекался тухлой лужицей. От невыносимости навалившихся ощущений.
Мне было больно.
Меня как будто живьем раздирали на куски.
И я сам не понял, как оказался в квартире Евы.
— Эй! — крикнул я в сторону спальни. — Я заказываю доставку из ресторана. Вам что-нибудь заказать? Может, пасту?
Через секунду из двери выглянула взъерошенная Ева.
— Я бы карбонару съела, — выдала она.
Вслед за ней вылез Никитос. Его взгляд красноречиво говорил, что он бы затолкал эту самую пасту мне в глотку и утрамбовал ботинком.
— Ты это… — многозначительно произнес мой племянник. — Соблюдай границы.
— Прости, что помешал, — фальшиво извинился я. — Есть будешь?
— Мне тоже карбонару, — буркнул он.