Терзаемая болью и страхами Лютеция сидела на полу, ожидая возвращения похитителя. Но он не спешил к своей жертве. Бедняжка, просидев несколько суток в полном одиночестве, уже начала терять сознание от истощения, когда за дверями послышался лязг засовов.
Темноту развеял тусклый фонарь. За почерневшими от копоти стеклами на толстой свече, танцевал маленький огонек, но он заставил поморщиться Лютецию. За эти несколько дней проведенных во мраке глаза девушки отвыкли от света. Закрывая руками лицо, она простонала:
— Ты отпустишь меня? Моя тетя даст тебе столько золота, сколько попросишь, только не убивай меня.
Умирать совсем юной девушке не хотелось. Она только начинала жить и пусть ее ждет брак с нелюбимым человеком, но это хотя бы жизнь. Скучная и однообразная жизнь без любви, все же лучше чем смерть.
Похититель лишь скорчил гримасу на ее мольбу и отошел к столу. Поставив фонарь и корзину на массивную столешницу, он сел на стул.
— Я про тебя совсем забыл, — потянувшись к корзине, сказал мужчина. — Думал, приду, а ты уже сдохла.
От этой прямолинейности похитителя у Лютеции пробежали мурашки по телу. Он с таким безразличием говорил о ее смерти, словно она не человек, а какое-то животное. Прижавшись к холодным камням стены, похищенная девушка снова захныкала.
— О, нет! — рявкнул незнакомец. — Лучше заткнись и не зли меня! Иначе убью тебя раньше, чем узнаю зачем ты нужна Феррат?! Эти твари самых лучших своих бойцов приставили охранять тебя. Тебя простую смертную! На кой черт им обычная девка?! И на хрен ты моей матери нужна мертвая?!
Его крик заставил Лютеции уже не хныкать, а голосить. Она, закрывая ладонями лицо, начинала задыхаться от спазмов в горле. Это давно забытые приступы паники сковывали дыхание девушки. Последний такой приступ был пять лет назад, когда Лютеция увидела кошмар. Ее воспитательница ночью в коридоре набросилась на юношу-лакея и укусив его за шею, стала пить кровь. Тетушка прибежала на крик девочки, успокоила ее. «Это был сон. Только сон, милая. Ночной кошмар и он прошел», — шептала Моргана, обнимая и укладывая племянницу в постель. А утром Лютеция уже и сама не могла понять сон это был или явь. Воспитательница мило улыбалась, и совсем не походила на монстра. Только вот лакея больше Лютеция не видела. И сейчас страх с новой силой начинал бушевать в девушке, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть.
Увидев, что с девчонкой явно что-то не то, похититель бросился к ней. Взяв за руки, попытался внушить ей спокойствие:
— Смотри на меня, — уже не так громко говорил он. — Я не причиню тебе вред. Я не буду тебя убивать. Тише. Успокойся. Дыши. Ну, же, вдохнула и выдохнула.