А сейчас мне еще предстоит ребятам сказать, что придется перенести репетиции на другой день из-за оркестра. О-о-ой, они меня прибьют. Нет, растерзают, однозначно.
— Си? Ты спишь, что ли? — повторил Тотоша и цокнул палочкой по ободу рабочего.
Он паренек простой и незаурядный. Без всяких излишеств, всегда одет просто, без рокерских замашек. Прическа короткая, ни пирсинга в ушах, ни колючек на плечах. А вместо кожанки и высоких берцев он носил пуховик и простые тупоносые ботинки.
Вообще, страшное заблуждение, что все рокеры напяливают на себя черный шмот, прокалывают тело во всевозможных местах, а еще бухают. Как заядлые алкоголики. Да вранье все это! Или мне повезло сталкиваться только с интеллигентными музыкантами?
— Че приморозилась? — Тотоша стукнул сильнее в центр рабочего барабана.
— Та, забей! — я отмахнулась и пошла залить в себя еще водички из кулера. Сушило сильно, будто стекло раскрошилось в горле.
Ковры, устеленные змеями проводов, мягко прогибались под подошвами. Я обогнула колонку и комбик гитариста и рухнула на диван.
В репетиционную шумно ввалились остальные. А с ними еще две подруги. Где они их вечно находят — одному камертону известно. Нарядные, как елки. Даром, что не стоят в торговом центре на Мостовой — хотя им там сейчас самое место, перед всеобщей паранойей под названием «Новый год». Я девиц знала давно, только имена не запомнила — я обычно вычеркиваю из головы то, что мне неинтересно или причиняет боль. Они вечно путались под ногами у одного персонажа, можно сказать из прошлой жизни, а его имя даже вспоминать не хочу. Давно это было и неправда. Ко мне барышни не липли, это радовало, так что пусть развлекают ребят. Мне фиолетово.
[1] Бэлтинг — вокальный крик.
— Колись, Си, что там новенького на орбитальной станции «Музыкальная Академия»? — подцепив зеленый локон, спросил Вадим — самый молодой из нашей компании — гитарист.
Мы его между собой Мегамозгом обзывали. В восемнадцать уже такие пассажи на грифе выдавал, что сам Стив Вай бы обзавидовался. Но Вадику еще стоит поработать над эмоциональным контролем и нормой выпивки и курева. Иногда он перегибал так сильно, что не появлялся на репетиции неделями. Однажды мы группой поперлись к нему домой и искупали его в холодном душе. Он нам это долго вспоминал, но после этого всегда приходил вовремя и предупреждал, если у него не получалось попасть на репу.
— Слушай, Кот! Что-то наша солистка здесь, но и не здесь, — Вадя поплелся к кулеру, а я закатила глаза. Вот же наблюдательный. Точно Мегамозг. — Наверное, она хочет нам что-то сообщить?