— Уверен, что от тебя?
И меня пронзило такой болью, что я откинулся назад и стукнулся затылком о стену. А ведь я спросил у Насти тоже самое в тот вечер. Так же больно и ей было. Идиот…
— Саша? Ты тут?
— Да, это мой ребенок, и больше никогда не поднимай эту тему, — отвечал жестко, мама выдавила «конечно», а я себя в который раз почувствовал плохим сыном.
— Ладно, просто хочу, чтобы ты был счастлив. Кстати, ты подумал, что с папиным бизнесом делать?
— Нет еще, — процедил сквозь зубы.
Еще одна головная боль, что тянется уже два года. Папины студии звукозаписи были закрыты из-за судовых разбирательств и, конечно, же почти прогорели, накопили долги, аренду и много других сложных моментов. Я не хотел заниматься музыкой после развода, вообще не связывал себя с ней. Преподавать пошел только потому, что ничего другого не умел. А после смерти отца встал вопрос о передаче наследства и управления. Сестра не могла взяться, у нее трое детей, не до этого, муж у нее занят своим ремонтным бизнесом и в музыке не разбирается. А брат, Егор, любитель рассекать на мотоцикле и ловить мошкару в глаза и проветривать пустую голову холодным ветром. В общем, он не нагулялся еще, и бизнес ему сто лет сдался, как и мне, в прочем.
— Так когда с невестой познакомишь? — спросила мама с нажимом.
— На выходных приедем. Только, пожалуйста, без лишних гостей.
— Саш, я так не могу. Егор — тоже мой сын. Я не закрою перед его носом дверь, потому, что он теперь с твоей бывшей.
— Я понимаю. Ну, хотя бы не говори брату, что мы приедем. Вдруг не пересечемся?
В пятницу Саша поехал со мной на репетицию Eccentric. Я решила, что пора ребят хоть немного подготовить к тому, что я могу выпасть из их жизни. Не потому что не хочу петь, а потому что стану мамой. Но я не была уверена, что смогу сегодня сказать, но жениха-то показать могу? Это ведь не преступление?
С утра жутко тошнило, на уроках продержалась на соленой воде, а по дороге на базу совсем стало плохо: пришлось тормознуть на обочине и долго приходить в себя.
— Малинка, чем я могу помочь? — Саша придерживал меня за локоть, пока я сдерживала рвотный позыв и дышала, как старушка, что поднялась на девятый этаж. Как же это выматывает, забирает силы, путает мысли.
— Сейчас, — я набрала побольше холодного воздуха в грудь и откинулась на крепкое плечо. — Укачалась немного.
Он не ответил. Просто поцеловал в висок и крепче потянул к себе.
— Может, домой? В другой раз с группой познакомишь.
— Нет, мы поедем. Я и так уже третью неделю не появлялась. Только давай зайдем в кафе: есть хочется.