Олег прокашлялся в кулак и обратился к Насте:
— Я буду ждать. Дочь, проведешь?
— Да, иду, пап.
Она закрыла крышку пианино, а девчонки застонали:
— Ну-у-у, мы хотим еще!
— Я вам потом больше покажу, — Настя потянулась и обняла племянниц. Совсем как родных. — На планшете должно быть приложение со словами и аккордами. Выберите песни и перекиньте мне названия, а я сделаю для вас двухголосие.
— Трех-трех! — затараторили Лиза и Ева.
Никогда не замечал, чтобы они интересовались музыкой, а тут такая тяга. Дурной пример заразителен? Или я их плохо знаю?
— Для мамы партию, пожалуйста, — выдала Лиза, сложив ладошки в молитвенном жесте. — Она очень красиво поет. Колыбельные, ммм… заслушаться можно!
— Тогда для трех голосов сделаем. Или четырех, — Настя повернулась ко мне. — Дядя тоже споет.
— Да он даже не играет нам! — отмахнулась Ева и тряхнула русым каре. — Хотя умеет.
— Он сыграет, — хитро улыбнулась Настя, глядя прямо в мои глаза. — Я вам обещаю, — добавила твердо и взгляд не отвела. Будто говорила мне «попался». Да, я-таки попался, готов бесконечно тонуть в ее глянцевой синеве, только бы не отворачивалась.
Настя хихикнула, улыбнулась широко, показывая белоснежные зубы, а потом побежала к отцу.
Вот маленькая негодница. Взяла слово, а теперь не слезет, но я и правда хотел ей играть, хотя не до конца верил, что получится. Все прежние попытки заканчивались провалом, пальцы просто перестали меня слушать.
Под горлом стояло что-то горячее и сумасшедшее. Я так хотел это выразить словами, но не получалось. Почти ничего не говорил, пока Малинка прощалась с отцом, молча кивнул, когда мама сказала, что поедет на день к сестре — все равно мы остаемся, есть кому за домом присмотреть. Я даже коротко пообещал, что пес не сдохнет с голода, пока она вернется.
Я потом с нее спрошу, что за взгляды в сторону Олега, а пока мне хотелось отдохнуть и побыть с невестой. Нужно решать проблемы по мере их поступления, и тревога за Настино настроение множилась и множилась.
Только бы Малинка не закрылась снова. Я этого очень боялся, а еще понял… Настя держалась в семье уверенно, не потому что мои родные лояльные и добрые. Не потому что они приняли ее, как свою. Нет. Это она приняла их. Просто — раз — и пустила в свое сердце всех скопом, став одной из нас.
Чудакова ко всем так относится, или Семейство Гроз особенное?