— Малинка… — ласковое кольцо зажало меня в тиски, теплые губы побрели по шее и спутали дыхание в волосах. — Весь вечер хотел это сделать. Прикоснуться к тебе, услышать, как поет твоя кожа. Бархатно. Пронзительно-желанно.
— Почему они так смотрели друг на друга? — я немного повернулась и поймала Сашины губы. Короткий поцелуй превратил меня в податливый пластилин и украл весь мой воздух в груди. Нельзя позволять Грозе меня лепить, должна же я уметь ему противостоять. Но я так хочу, чтобы он был именно таким: настойчивым, требовательным, бескомпромиссным. Как его язык, что вталкивался между губ и сплетался с моим выдохом и вдохом.
Гроза разорвал поцелуй, укусил нежно губу и прошептал:
— Может, у них любовь с первого взгляда? Как у нас с тобой.
— Не было никакой любви с первого взгляда, Саш, — строго сказала я, а он немного отодвинулся и свел брови. — Была любовь с первого вдоха, — так приятно было видеть в его глазах счастье. Я тронула ладонью шероховатую щеку и перебежала к ресницам. Мой мужчина. Мой Саша.
Морщинки разгладились, уголки губ повело вверх, а потом Гроза взорвался хохотом.
— Чудачка моя. Моя, слышишь? — он порывисто обнял меня и продолжал пламенно шептать: — Я хочу, чтобы ты мне верила, Анастасия. Кто-то может говорить, что так не бывает, быстро, ненадежно, глупо, кто-то скажет, что я старше и не похожу тебе, кто-то посмеет убеждать, что холостяки никогда не остепеняются. Просто верь мне. И никого не слушай.
— Саш, — я заглянула в его глаза, что как черные турмалины переливались при свете люстры, и вложила в голос всю нежность, что у меня была: — Я верю тебе. А ты мне веришь?
— Как самому себе, — ответил он без колебаний.
— Тогда веришь, что я укушу тебя, если ты мне не сыграешь? Сейчас же!
— Эм… а куда укусишь? Или что? — густые брови изогнулись, а потом сошлись к переносице, дополнив коварный прищур темных и глубоких глаз. Густые ресницы задрожали, рассыпая крошки теней по его щекам и скулам.
— Куда надо! — я вырвалась и побежала в гостиную.
Смех разливался по дому, глушился в дорогих коврах, застывал на потолке и звенел в хрустальных бокалах на столе.
Минут пятнадцать мы возились с уборкой. Так приятно было хлопотать по дому, будто мы с Сашей муж и жена уже несколько лет. Даже казалось, что вот сейчас из другой комнаты выбежит сонный карапуз и скажет: «Мама, папа, я уже проснулся и хочу есть!».
Когда стол был убран, Саша вдруг подошел к пианино и провел пальцами поверх крышки. Я шагнула ближе и накрыла его руку своей.
— Не бойся. Я буду рядом. Прошлое не делает тебя слабым, оно учит не оступаться на знакомых ухабах.