— Я после Нового года даже дрочить не мог. Тебя только хочу.
Настя хлопнула ресницами, закусила губу, покраснела еще гуще, а потом потянулась ко мне и заговорила почти неслышно:
— Папа в пятницу в ночную смену…
Я сначала не разобрал, не понял, что она имеет в виду, а потом растрескался сухим и сдавленным смехом.
— Никогда не откажусь от такого заманчивого предложения, Малинка.
— За четыре дня всякое может случиться, — она подмигнула и потянула меня к выходу.
На вокзале Саша понял, что я везу его куда-то очень далеко. Он не показал вида, но смотрел на табло с бегущими буквами широко распахнутыми глазами. А я любовалась закрученными ресницами и его строгими чертами лица. Высеченными на белоснежной коже. Даже необычно было, я почему-то всегда представляла своего парня шоколадно-смуглым блондином, а Гроза оказался далеким от придуманного идеала, но идеальным по-настоящему.
— И долго ехать? — переспросил Саша, обнимая меня всячески и не отпуская даже на миллиметр.
— Полчаса.
На миг с него слетала улыбка, а я наклонилась и прошептала.
— Саша, просто посади меня на электричку. Не нужно ехать со мной.
— Сейчас ночь, холод мерзкий. Зима все-таки. Ты так каждый день добираешься?
Я закивала, а он нахмурился.
— В дороге слушаю музыку и пишу стихи. Время быстро пролетает. Думаешь, ты домой на маршрутке быстрее добираешься?
— Быстрее, потому что я пешком могу дойти и не привязан к расписанию, а здесь же… межгород.
— Подумаешь, какие-то двадцать километров. Я привыкла.
— И ты писала «Вечную любовь» с температурой в Академии, а потом поехала домой? — он говорил совсем не мягко, даже жестко.
Мне оставалось только пожать плечами.
— Я тогда еще на оркестр пошла…
Гроза помрачнел и свел густые брови на переносице.
— В общем, — я приобняла его и уложила щеку на широкую грудь, — меня тогда Лёша отвез домой.
Саша отлепился, даже отступил на шаг и потер подбородок. Что его так разволновало?
И неожиданно из толпы выскочила знакомая рожа.
— Си! Приве-е-ет! — долговязый Тотошка будто не заметил стоящего напротив мужчину и беспардонно поцеловал меня в щеку.
— Привет, — протянула я и немного отошла назад.
Гроза побагровел, но смолчал. Только руки сложил на груди и встал в боевую агрессивную позу. Только бы не подрались.
— Си, представляешь, Кот вернулся! — Тотошка продолжал стоять между мной и Сашей, и это нервировало, но новость радовала. Особенно после выступления на отборе: нам пришлось басиста мягко попросить уйти — он просто не тянул программу. И нас, скорее всего, из-за этого в финал и не возьмут.