Черт знает какая по счету за эту неделю ручка треснула у меня в руках, и тут же в дверь раздался стук.
— Да?
— Ярослав Владимирович, — вошла в кабинет Ирина. — Тут документы принесли.
— Давайте, — сказал я.
Она положила документы передо мной на стол и спросила осторожно:
— Может, кофе?
Я отрицательно покачал головой. И так уже наполовину состою из кофеина и никотина, хотя курить бросил лет десять назад.
— Ярослав Владимирович, — обернулась Ирина уже в дверях, — скажите… — она замялась. — Впрочем, нет… Ничего.
— Вернитесь!
Секретарша вздрогнула и, опустив голову, вернулась к столу. Я поднялся и подошел к ней, глядя, как она нервно теребит пуговицу на блузке.
— Как вы думаете, — подняла она наконец-то глаза на меня, — могла Алиса не сама?.. Ну, то есть мог ли ее кто-то?..
Ирина не произнесла это слово, но я понял. Только вот откуда такие мысли? Спустя почти три месяца. Или она их все это время носила в себе и только теперь решила поделиться?
— Откуда выводы? — спросил я, нахмурившись.
— Где-то неделю назад я разговаривала с ее психологом… — неуверенно начала Ирина, а я сжал пальцами край стола, всерьез подумав, что деревянный краешек отколется под моей рукой.
— И?..
— Я не знаю, как так вышло, но именно при встрече с Диной Анатольевной у меня и возникла эта мысль.
— И о чем вы говорили?
Ирина нахмурилась, а потом вроде как сама удивилась:
— Да ни о чем. И что-то новое она вряд ли бы от меня услышала. Уже знала все.
— Что она знала?
— Я думаю, она разговаривала с кем-то из института, где мы с Алисой раньше работали.
Ну, сука! И не боялась же, продолжала копаться в нашем прошлом. Снова появилось желание свернуть ее тонкую шею, услышать хруст позвонков.
— Ирина, поверьте, — как можно спокойнее сказал я, — следствие пришло к выводу, что это самоубийство, как бы мне самому не хотелось в это верить.
— Конечно, — кивнула она. — Я пойду?
— Идите.
Интересно, она продолжает удовлетворять свое любопытство или успокоилась? И, в принципе, ей не обязательно было устраивать допросы в институте. Одного человека для рассказа всей истории хватило бы.
Я набрал номер Калинина, стараясь не сломать очередную ручку, и, услышав ответ, сказал:
— Добрый вечер, Андрей Григорьевич.
— Ярослав Владимирович? — удивился он. — Чем обязан?
— Скажите, что вы рассказали Дине Сивцовой обо мне, об Алисе?
Повисла небольшая пауза. Не поверю, что Калинина можно выбить чем-то из колеи, а время на расшаркивания и раскланивания терять не хочу.
— Вы знаете, — все тем же ровным тоном продолжил он, — в работе консультирующего психолога есть такое понятие — конфиденциальность называется, так что от меня Дина Анатольевна о вас и вашем прошлом точно не могла узнать. А что касается Алисы, то я за десять лет виделся с ней два раза, а ворошить прошлое, тем более рассказывать о нем не в моих правилах.