Можно было и не отвечать, все равно сказано не для разговора, а ради желания поглумиться. Но Хольм, уже не скрывая интереса, окинул громаду дворца взглядом и невозмутимо ответил:
— Красивый город. Одна беда — хозяевам не хватает сил его защитить. Приходится в чужие логова за помощью ездить.
— Даррас, язык придержи! — резко велел Ивар, и тут их наконец-то пропустили в дворцовые ворота.
В нос и уши Хольму ударило больше, чем в глаза. Сотни незнакомых запахов, множество звуков, слепящая роскошь, заметная даже при свете ламп… Дворец мгновенно наполнился шумом, вопросами, приказами, чужой злостью, обращенной на Хольма, и, будь он сейчас зверем, шерсть давно встала бы дыбом. Да ему и в человеческом-то облике нестерпимо хотелось прижаться к стене, чтобы прикрыть спину, стиснуть кулаки и зарычать, раз оружия нету.
— Даррас, Рисал, следите за Волком, — приказал Ивар, и Хольм отметил, что его охрану оставили на самых доверенных лизоблюдов, хотя Гленн и Ортон явно были бойцами получше.
Потом носилки с Лестаной унесли, и Хольму стало совсем паршиво. Он сам не подозревал, как сильно его греет близость к девушке, пусть и нежеланная для нее. Лестана была рядом, и у Хольма теплилась надежда, что когда-нибудь она подумает о нем иначе, чем сейчас. Неужели ее душа совсем не откликается? Не чувствует, как Хольм тревожится и переживает?!
По длинным широким коридорам его провели в небольшую комнату с решетками на окнах. Красивыми решетками, кованными в виде изогнутых лоз, усыпанных листьями и цветами. Но все-таки это были решетки и явно очень прочные. Хольм только усмехнулся про себя: разве железо той клетки могло его удержать надежнее, чем собственное слово? Осталось лишь надеяться, что об этом расскажут вождю Рысей и Рассимор задумается.
Он подошел к окну и вгляделся в ночной сад, который за ним раскинулся. Все те же огромные деревья со светлой, почти серебристой корой, густые кусты, стрекотанье сверчков. Вот бы погулять по этому саду с Лестаной! И лучше всего — в облике зверя. Чтобы ласково боднуть носом пушистый бок, а потом отпрыгнуть в сторону, приглашая поиграть… И чтобы луна указывала им путь!
Дверь скрипнула, и Хольм напрягся, не оборачиваясь. Он вдруг отчетливо понял, чего добивался Ивар, не позволяя ему мыться и сажая в клетку. Брангард и отец постарались, чтобы Хольм уехал на суд Рысей достойно одетый, даже нарядный по меркам Волков. Чтобы в нем увидели сына вождя немалого клана и вожака дружины. А Ивар хотел, чтобы за время пути Хольм и в собственных глазах, и для всех остальных окончательно стал зверем.