Лестана беспомощно оглянулась на Кайсу, замершую с зеркалом в руках. Нет, брать с собой подругу нельзя. Она не маленькая девочка, боящаяся оказаться с незнакомцами один на один, а дочь вождя! Истинная Рысь, что бы ни говорили злые языки! Подруг, даже самых близких, на такие переговоры не берут. Но, возможно…
— А мой брат? — спросила она служанку, цепляясь за последнюю призрачную надежду на помощь в переговорах.
Ивар — племянник вождя и второй в посольстве после нее. Ему-то — можно, наверное?
— Велено только вас привести, госпожа, — покачала головой служанка. — Вы готовы или мне обождать?
— Я готова, — благосклонно улыбнулась Лестана одними губами. — Идем. Кайса, встретимся или здесь, или на ужине, — метнула она на подругу быстрый взгляд.
Та молча кивнула, тоже все понимая, конечно.
Дверь за вышедшей из комнаты Лестаной закрылась, и, несмотря на лампу в руках служанки, коридор Волчьего дворца показался темным и страшным, словно в сказках, которые Лестана слышала в детстве. Как же здесь… неприветливо. Но ей нечего бояться, верно? Она наследница Рысей. Самая завидная невеста могущественного клана, и еще несколько недель даже за спиной никто не имеет права назвать ее неполноценной! Ее ждет супружество с достойным женихом, конечно же, это будет Брангард! И дальше — счастье! Обязательно…
Лестана почти уговорила себя, и этого спокойствия хватило на всю дорогу по извилистым темным коридорам до комнаты старшей Волчицы, оказавшейся чуть ли не на другом конце дворца. Служанка вела ее какими-то тихими переходами, только иногда они проходили мимо ярко освещенных залов, откуда слышались голоса.
И все было хорошо, пока они не свернули в очередной коридор, в конце которого, залитая светом из висящей на стене лампы, показалась дверь. Почему-то Лестана сразу поняла, что именно сюда они и пришли. Страх отступил куда-то в глубину души, свернулся там маленьким когтистым зверьком, изредка легонько царапаясь… Лестана глубоко вздохнула — и чуть не отпрыгнула, когда из темной ниши рядом с дверью к ним шагнул высокий силуэт. Недобро блеснули темным янтарем глаза, и Лестана несколько мгновений не могла узнать их обладателя, а потом невольно поразилась — куда исчезла так запомнившаяся ей синева? И почему?
— Доброго вечера, госпожа Лестана, дочь Рассимора, — ухмыльнулся Хольм такой же незнакомой улыбкой, уже не нахально-оценивающей, а откровенно злой. — Увидимся на ужине.
И ушел, бесшумно скользнув в темноту коридора. А Лестана, растерянно и испуганно проводив его взглядом, повернулась к двери и беззвучно взмолилась Матери-Рыси, прося у нее смелости.