В итоге в моей голове что-то щёлкает, и на следующее утро я просыпаюсь в одной постели с Анжелой. Голова гудит бесперебойно и такая тяжёлая, что с трудом удаётся встать с кровати. Я обвожу взглядом спящую девушку. Что-то сжимается в груди, вонзаясь острой иглой очень глубоко, гораздо глубже сердца.
Не приближаться к ней хотя бы несколько дней… Чёртово наказание. Для самого себя.
Так сложно сдержаться. Гоню себя в душ, пока не накрыло долбаным возбуждением, до самых пят.
Находиться рядом почти невозможно.
Но я словно одержимый, на следующий вечер снова заваливаюсь в её спальню. Уже трезвым.
Или немного опьяневшим от тонкой, чистой красоты линий её лица и тела?
Анжела — из мира недоступного и желанного для меня. Я могу присвоить. Но получится ли заполучить целиком?! Мне мало трахнуть это красивое, стройное тело. Внутри поселяется одержимость — занять её мысли целиком!
— Ты опять решил спать в моей комнате. То есть в своей комнате, куда временно поселил меня? — задаёт вопрос, расчёсывая свои волосы перед зеркалом.
Они струятся по её плечам серебристым шёлком. Смотрю за неторопливыми движениями пальцев красавицы.
Вынужден признать — я ждал от неё истерики после случившегося. Но Анжела — не из таких девиц. Она вообще отличается от всех тех, с кем мне доводилось иметь дело.
Она просто лучше всех. И намного лучше меня самого.
— Я хочу спать с тобой. Попробуй запретить.
Мои слова звучат так, как будто я ей угрожаю. Так и хочется сказать себе — полегче на поворотах, приятель. Но получится ли?
Анжела откладывает расчёску в сторону и поворачивается ко мне лицом, складывает руки на коленях:
— Я тебе запрещаю. Сработало?
— Не очень, — признаюсь. — Должно быть, я непробиваемый ублюдок. Или тебе нужно выработать командный тон.
— Думаю, первое, — серьёзно смотрит на меня. — Ты не уйдёшь.
— Нет.
Хлопаю ладонью по кровати.
— Издеваешься?
— Вчера я выспался. Давно так не высыпался.
— Конечно. Ты занял всю кровать.
— Обещаю подвинуться.
Анжела сидит без движения минуту или больше. Я не засекаю время, но секунды тикают внутри убийственно медленно. Потом она встаёт и быстро ложится на кровать.
— Только не надо.
— Что именно? — недоумеваю я.
— Изображать из себя весельчака и добряка. Ты не такой, — говорит обвиняющим тоном.
— Убила попытку стать лучше. Что ж, тогда я буду прежним.
Я вытягиваю из её рук одеяло и нагло двигаю девушку под себя. Она мгновенно напрягается и даже перестаёт дышать. Глаза округляются, становясь большими-большими.
— Я хочу тебя раздеть, — предупреждаю.
В пекло воздержание. Не могу терпеть больше…