«Опять, опять эта тошнота, — Наташа судорожно хватала воздух ртом. — Все, нужно завязывать со студенческой столовой… Или пельмени несвежие… Гадость, плохо-то как… Как будто глазит кто… Нервы… Денисова, держи себя в руках… Все хорошо… Ты спокойна… Ты счастлива…»
Наташа кое-как доползла до умывальника и подставила голову под тонкую струйку воды, сочившейся из ржавого крана. Через минуту полегчало. Тошнота отпустила, сердце билось уже не так учащенно.
— Ты чо, девка? — раздался голос тети Клавы.
Наташа чуть не потеряла сознание от неожиданности и испуга. Соседка, оказывается, никуда не уходила.
— Я же заикой могла стать… — Наташа опустилась на табуретку.
— Извини, не хотела… — тетя Клава напряженно всматривалась в Наташины глаза. — Тошнит, да?
— Тошнит… — кивнула девушка. — Всегда так бывает, когда понервничаю… В последнее время.
— Вот и я заметила, что в последнее время… — Толстуха задумалась на мгновение. — Солененького хочется?
— Иногда…
— У врача давно была?
— У врача? Зачем?
— Ну и правильно. Чего ходить, и так все ясно. — Тетя Клава шмыгнула носом.
— О чем вы, теть Клав? — Наташа ошарашенно смотрела на соседку.
— Так ты же беременная, Натаха… Не поняла?
— Сынок, открой, пожалуйста! — крикнула с кухни мать.
В дверь звонили.
Саша нехотя отложил гитару и поплелся к двери.
Открыл дверь и заулыбался. Перед ним стояла Наташа.
— Привет! — сказал он. — Рад тебя видеть.
Но Наташа почему-то не разделяла его радости.
— Привет… — сдержанно ответила она и вошла.
— Как дела? — спросил он, все еще улыбаясь, но уже понимая, что с ней что-то неладно.
— Спасибо, все по-старому.
— Здравствуй, Наташа, — вышла Виана. — Куца ты пропала?
— Да так, дела всякие…
— Ну проходи, садись… — Виана повернулась к сыну. — Саша, иди к себе, не мешай нам, пожалуйста.
Саша пожал плечами и ушел в свою комнату. Играть почему-то больше не хотелось. Саша взял со столика журнал и стал перелистывать его в сотый раз. Это был американский журнал о рок-музыке, но Саша глядел на его глянцевые страницы и ничего не видел. «Что-то случилось… С ней что-то случилось…»
— И давно? — услышал он вдруг голос матери.
— Месяца два, а может, и больше, — ответила Наташа.
— А он знает об этом? — спросила Виана.
Ответа Наташи не было слышно. Саше стало неловко оттого, что он подслушивает чужие секреты, но не мог же он крикнуть, чтоб они замолчали. Оставалось одно — не обращать внимание на разговор. Но всем известно — стоит попросить человека не думать о белой собачке, как только он о ней и будет думать. Разговор сам влезал в Сашкины уши.
— А почему Андрей не знает? — спросила Виана. — Ты не хочешь ему об этом говорить?