– Мо-орф, ну, что ты завелся?
– Что скажет Совет снохранителей, если узнает, вы подумали?!
– Да что там узнавать. Мы только разок!..
– Вам за такой разок в прошлый раз влетело! Еще хотите?! А пока вас будут в храме мариновать, я за всех троих вкалывать буду?
– Ну, Мо-орф, – Алуки скользнула к разбушевавшемуся владыке. – Если ты ничего никому не скажешь…
– В следующий раз окажусь в цепях вместе с вами? Заманчивая перспективка! В общем, так, чтобы я больше этого не видел. Вам ясно?!
Алуки и Никт переглянулись. Морф не заметил азартного огонька.
– Не увидишь, Морф! – в один голос протянули брат с сестрой.
***
Двумя днями позже в актовом зале космоакадемии должно было состояться вручение дипломов. Она тоже должна была стать выпускницей. Выйти в центр огромного помещения, в котором такое эхо, что был слышен каждый неуверенный шаг к будущему, каждый восторженный вздох зрителей. С потолка спускались и чуть колыхались флаги федерации – синие полотнища посреди белизны стен…
Сейчас актовый зал был усыпан обломками провалившихся, искореженных плит, кусками арматуры, пылью… В глаза бросался нестерпимо яркий кусок полотна, всего лишь тряпка под обломками некогда величественного здания.
Академия лежала в руинах.
Как и вся столица, истекающая кровью, обожженная пожарами, уничтоженная в считанные часы внезапным налетом. Сирены еще выли в отдалении, как будто кто-то невидимый рыдал на обломках.
Бежать было некуда, прятаться вечно вряд ли получится, но оставаться на месте тоже было нельзя. Она еще не привыкла к весу лучевого ружья. Она готовилась к научным экспедициям, а не к войне!..
Страшно. Жалко себя. Душно – вокруг туман от дыма горящих зданий. И пыль. Как будто столица – уже история, часть учебника, параграф двадцать пятый, Эпоха изучения глубинного космоса, падение Федерации…
Он появился перед ней, когда она уже почти пробралась через завалы актового зала. Тяжело выступил из непредсказуемой черноты бывшего парадного коридора, больше похожего сейчас на вход в пещеру.
Он был в серой форме захватчиков. В глаза бросились нашивки – три золотых полосы, перечеркнутый кровавой линией. Она так испугалась, что сначала ударила – даже не прикладом, просто ткнула в противника дулом ружья – а потом уже поняла, что он один и не оказывает сопротивления. То есть, он пытался, но не смог. Китель с левой стороны пропитался кровью, как раньше это не было очевидно? Кровь казалась слишком яркой, резала глаза. Захватчик тяжело дышал. Сидел перед ней на полу, среди обломков, безоружный, теряющий сознание, и смотрел снизу вверх. Глаза у него были черные, как два куска угля.