металлический инструмент, похожий на тупой скальпель, вложила в протянутые пальцы.
- Спасибо, - буркнул Солье, приступив к исследованию, а спустя
бесконечно долгую минуту, добавил: - Ничего: Совсем! Кожа не
тронута, под ногтями чисто! Тут же везде полно крови и: - он махнул
рукой, стараясь охватить все то, что осталось от доктора. - Но его руки
чистые!
Он разогнулся, удивленно выдыхая.
- Он даже ни разу не ударил того, кто на него напал. На руках и ногах, и
вот тут, - девушка указала на часть ноги, - никаких порезов, ран или
чего-то такого. Но Карл не мог не почуять нападавшего, он же сменил
облик, значит, что-то услышал или ощутил: Ты и сам понимаешь,
несмотря на то, что он успел обернуться, среагировать должным образом на убийцу Карл уже не смог.
- Его застали врасплох?
- Только после того, как что-то заставило его принять эту форму. - Алекс
положила руки на край стола, стараясь унять легкую дрожь. - Было что-
то еще: То, о чем мы не знаем. Или кто-то:
- Что ты имеешь в виду? - Джек обернулся, разглядывая Кинг, вновь
склонившуюся над останками.
- Не знаю, - девушка повернула к нему лицо, на нем была написана
какая-то странная, еле уловимая мука, - но он обернулся. Джек,
обернулся и был готов: Кто мог подобраться к Карлу так, что он даже не
успел отреагировать должным образом?! Там было что-то или кто-то!
Тот, кто привлек его внимание: Он сделал что-то такое, что Карл, - она
вновь ткнула пальцем в стол, - посчитал угрозой.
- Ты хочешь сказать, что там мог быть кто-то еще? Тот, чье появление
напугало его?
- Не напугало, скорее, насторожило, но настолько, что он сменил облик.
Я думаю, что это не один и тот же человек или двуликий: Там было как
минимум двое. Один заставил его сменить форму, второй разорвал
Карла буквально на части, не дав тому и шанса защититься или
атаковать самому.
- Черт. - Солье нахмурился.
Алекс продолжила осмотр, перейдя к волчьему черепу. Он треснул
ровно посередине, разделив голову напополам до самого носа, нижняя
челюсть оказалась выбита и свободно падала набок. Девушка бережно
повернула массивную голову в сторону, предоставляя себе полный
доступ. На шерсти жуткими кляксами засохли остатки мозговой жидкости,
глаза были повреждены, даже язык оказался вырван. Губы Алекс
сжались в одну линию, а внутри закипала дикая ярость. Бурлящая и
горячая, словно готовая вырваться наружу и поглотить все вокруг
огненная лава. Невероятное усилие воли потребовалось от Алекс, чтобы
не выпустить наружу самые темные стороны сущности двуликого. Она сделала глубокий вдох, успокаивая злость и гнев.