В тот день я забирал сделанную для нее на заказ ту свадебную серьгу. Никогда в жизни так не волновался. Все жены мутантов, не имея в крови генома ишхаров, носили их. Я тогда так до конца и не понял ее предназначение, не успел подробнее расспросить в клане. Знал лишь, что когда-то давно ее придумали для определения безопасности избранницы. И пусть сейчас все проблемы решались проще, ритуал сохранился и остался важен.
Но мои мечты треснули и рассыпались на части, как хрупкое стекло, когда в капсуле морга вместо нежной и ласковой Марианны меня ждал ее изуродованный труп. Ее еще не успели обработать, и я своим звериным чутьем как наяву видел, что с ней творили те пьяные ублюдки из Союза. В голове словно световая граната взорвалось, и больше я ничего не помню.
Очнулся уже на корабле и долго не мог успокоиться. Зажатая в кулаке серьга вросла в трансформированную ладонь, и лишь на планете я смог вырезать ее оттуда. А эта дрянь посмела ее на себя нацепить, словно побрякушку. Нужно было убить ее. Голыми руками открутить ей голову, а потом утопить.
С силой ударил кулаком о землю. Опять накатило ощущение приближающейся трансформации. Нет. Нельзя. С шумом втягивал воздух через нос и медленно выдыхал через рот. А внутри бушевала адская смесь из чувств. Боль потери сплелась с ненавистью. Они растекались в груди, оставляя за собой осадок горечи и злости.
Как она посмела так себя вести? Маленькая эгоистичная гадина! Заперлась в своем мирке боли и думает, что ей все позволено. Нет. И я найду способ ей это показать. Но не сейчас. Время придет, а пока нужно успокоиться. И я дышал. Снова и снова погружался в потоки воздуха и чувствовал, как напряжение уходит. Хорошо. Еще немного. Вскоре я смог встать и, подняв тело Миро на руки, направился к лагерю.
На подходе встретил хмурого Родстона, которому не пришлось ничего объяснять. Он молча принял из моих рук Миро и ушел во вспомогательные пещеры. А я, словно в бреду, добрался до своих комнат, сел за стол и уронил на него голову. Мне нужно сосредоточиться и подумать. Но голова гудела, как после взрыва, а эмоции никак не отпускали разум.
Все пошло наперекосяк. У меня была такая возможность, но со смертью Миро она испарилась. Что там между ними произошло? Неужели Жак напал на Ринору? А Миро? Что ему там понадобилось? Спасал? Или сам полез к этой полоумной?
Я не питал иллюзий относительно добродетели этого парня. Он слишком многое повидал, чтобы сохранить радужный взгляд на мир. И вряд ли я мог что-то в нем изменить в лучшую сторону. Но я по-своему любил этого непутевого парня и старался дать ему все, что мог.