Но здесь все было куда большего размера, вполне подходящего под человеческий рост. Мы быстро шли к широкой арке, и вскоре я в изумлении приоткрыла рот и задрала голову, рассматривая высокий свод потолка огромного помещения, в котором мы оказались.
Шершавые стены поднимались вверх и терялись у потолка. По периметру горели несколько факелов, разгоняя темноту там, куда не дотягивался слабый дневной свет. Но больше меня поразили растения, которые росли в массивных деревянных кадушках. Они тонкими светящимися нитями ползли по стенам, устремляясь вверх. От них расходилось легкое серебристое свечение, помогавшее факелам бороться с темнотой.
В глаза бросилась большая каменная фигура, стоявшая в самом центре зала. Гордая осанка мужчины и его высоко поднятая голова вызывали уважение. Он стоял с топором в руке, и мне даже стало страшно мимо него проходить. Хоть он и был сделан грубо, мастеру удалось передать общие черты, в которых я разглядела Маквела. Ну надо же. Он себе памятник поставил. Этот факт настораживал. Наверное, вид у меня был весьма удивленный, потому что Маквел довольно хмыкнул и сказал:
— Что, думала мы в лачугах живем? — в его голосе звучала гордость. — Ты ещё не видела основного зала.
А действительно, почему я решила, что они должны жить в лачугах? Стало самую малость стыдно. Как бы извиняясь, посмотрела на него, поймав его довольную улыбку. Подхватив меня под руку, он пошел по одному из коридоров, которые начинались в конце зала.
Я быстро перебирала ногами, едва поспевая за Маквелом. Увитый все теми же странными растениями, дающими слабый свет, тоннель уходил с небольшим уклоном вниз. И чем дальше мы продвигались, тем теплее мне становилось. Тяжелая куртка уже не казалась такой необходимой, но я не стала останавливаться, чтобы снять ее. Мало ли, отстану от Мака и заблужусь.
А это было вполне вероятно. Мы столько раз сворачивали и заходили в разветвления, что я при всем желании не смогла бы выбраться отсюда самостоятельно. И это несмотря на надписи, которые были выбиты в стенах и подведены красками. Для меня названия «столовая», «основной зал» пока ничего не значили.
Наконец, мы подошли к массивной черной двери. Открыв висевший замок, Маквел уверенными движениями распахнул ее, и мы оказались в узком коридоре, который быстро расширялся, превращаясь в просторную комнату. Я с интересом огляделась. Это было похоже на рабочий кабинет. Огромный стол стоял у стены и занимал много места, рядом находился стеллаж с книгами, небольшая тахта и пара грубых стульев.
На свободных от светящихся растений клочках стен висели карты и рисунки, начертанные на грубой серой бумаге. Небольшой камин смотрел на меня пустым черным зевом. А рядом виднелись две закрытые двери, на которые я с интересом посмотрела. Маквел не стал держать меня в долгом неведении и, попутно раздеваясь, объяснил: