— Всё. Время вышло, — раздался за спиной голос строгого доктора.
Я отстранилась с неохотой. Целовала бы его так целую вечность. И даже еще больше.
— Мне пора. Завтра я приду ещё.
— Буду ждать.
Забрала свои пальцы из его руки и пошла к выходу. У двери обернулась:
— Поправляйся, пожалуйста. Я без тебя не смогу.
— Идёмте, — подтолкнул меня врач.
* * *
— Идите, Ева, в ваше отделение. Скоро за вами придут. Вам нужно подумать и о себе. И малыше.
— Когда можно будет навестить еще раз?
— Завтра. Вам сообщат.
— Спасибо вам, доктор.
— Идите, Ева. Не беспокойтесь, ваш муж под присмотром.
Я пошла в свою палату, и даже не заметила, как дошла до неё — настолько мои мысли вовсе не здесь. Такое ощущение, что тело моё ушло, а душа так и осталась рядом с ним. Легла рядом под бочок, свернулась кошкой, и мурчит, чувствуя тепло тела моего мужчины, чувствуя его жизнь.
В палате снова и снова ходила из угла в угол, перебирая в голове мельчайшие детали нашего маленького свидания. Каждый взгляд, каждое его слово — всё это я берегла внутри себя, словно огромную драгоценность. То, ради чего стоит потерпеть, то, что греет душу, несмотря на мороз за окном.
— Ева Андреевна, — позвала меня сестра, вырывая из мыслей. — Собирайтесь, пора к доктору на осмотр.
Когда вернулась в палату от Яна, скинула с себя лишь больничное одноразовое барахло, а сама так и осталась в кроссовках и халате.
— Я готова, — пожала плечами в ответ.
— Тогда идёмте.
* * *
Гинеколог провёл осмотр в кресле, взял необходимые анализы и сказал, что завтра мне нужно будет еще сдать ряд биоматериалов для того, чтобы посмотреть как протекает беременность. На первый порах никаких проблемы не выявлено, всё протекало как положено. Дал мне упаковку витаминов, чтобы я начинала принимать их уже сегодня. Ещё был вынужден дать успокоительное, глядя на моё нервное состояние, причины о котором он, конечно, знал. Попросил пить его тоже согласно рецепту, и стараться поменьше переживать.
Да я итак стараюсь, только не получается, когда твой отце Бог знает где сейчас, а любимый под капельницами.
Но после успокоительного мне действительно стало намного легче. Тугой ком, образовавшийся где то в районе груди еще со времён побега из особняка Измайлова, стал будто таять. А может, это хорошие новости меня стали поддерживать не хуже таблеток. Но в эту ночь я спала намного лучше, и всё мечтала о том, как завтра я снова увижу Женю. Мне не надо ничего, лишь бы знать, что с ним всё хорошо, он поправляется. Только бы видеть его голубые глаза, самые прекрасные глаза в мире — и я уже счастлива.