— Ева, ты где есть?
— В душе, — ответила ему с колотящимся сердцем.
Ещё секунда, и он нас мог бы поймать. Я голая под халатом, и пахну чужим мужчиной…
— А, ну понятно, — отозвался муж и затих.
Вдох-выдох. Всё нормально. Ну как нормально… Я только что чуть не занялась сексом с моим телохранителем и до сих пор чувствую на своих губах его вкус. И как я должна после этого идти к Родиону? Не знаю даже.
Залезла в душ, намылилась от души гелем, чтобы смыть запах Яна, который преследовал меня. Надеюсь, получилось. Вышла в спальню в махровом халате, и практически попала в объятия Родина.
— Ну ты чего так долго, я соскучился! — полез своими губами ко мне, а у меня началась крайне странная реакция.
Ощущения от Яна были очень яркими и сильно контрастировали с ласками Родиона, даже можно сказать, конфронтовали. Я просто не могла вынести его объятий и осторожно вывернулась из его рук.
— Что с тобой сегодня?
— Ничего, — ответила я тихо.
Он какое-то время ещё вглядывался в меня, а потом положил на стол длинную сафьяновую коробочку и открыл её. Внутри было потрясающее украшение на шею — изящное, тонкое, с бриллиантами. Красиво, только грехов этим не замолить.
Муж отодвинул пальцами волосы, освобождая место для подвески, и по телу рассыпались неприятные мурашки. Но я промолчала и даже смогла перебороть дрожь. Измайлов вынул из коробочки цепочку и аккуратно положил на мою кожу холодный металл, который красиво поблёскивал в свете ламп, когда я вздымала плечи от дыхания. Мужские руки застегнули лапку украшения, а потом Родион развернул меня к себе.
— Ты красавица. Ты заслуживаешь лучших бриллиантов.
Я молчала и смотрела себе под ноги.
— Я бывал резок с тобой. Но мне бы хотелось, чтобы ты прекратила меня отталкивать. Давай попробуем начать с начала.
При этих словах меня пронзило противоречивое чувство: хотелось одновременно рассмеяться и зарыдать. Сначала? После всего? Он серьёзно?
— Дай мне шанс, Ева. Быть любимым тобой.
Я немного подумала и ответила:
— Я дам тебе шанс. Если ты отпустишь меня.
— Нет, — твёрдо ответил он.
Я горько усмехнулась. Кто бы надеялся…
— Ты будешь жить со мной.
— Тогда иди к чёрту, Родион. Я не дам тебе никаких шансов, и никогда тебя не приму.
Глаза мужа сверкнули снова алым пламенем, какое всегда мелькает внутри него, если он зол. Он взял мой подбородок в холодные пальцы и поднял вверх.
— Что ж… Тогда ты сгниёшь здесь, но не выйдешь свободной от меня. Только если не живая. Ты мне родишь, и уже никуда не уйдёшь. Раздевайся, Ева.
— Ненавижу тебя, — кинула ему в лицо.
— Да плевать. В кровать всё равно ляжешь, ведь так?