- Нашедшие труп поранили ее, прежде чем поняли, что нашли. - отозвался Невзоров.
- Ммм. Похоже, она умерла от острой асфиксии со смертельной гипоксией, - сказал Оганян. - Она утонула? Я пока не знаю. Может быть.
- Может быть? Ты не можешь сказать?
Оганян слегка нахмурился, озадаченно отмечая нетерпение Невзорова.
- Все не так просто, - сказал он. - ты никогда раньше не рассказывал мне об утопленниках.
- В этом есть смысл.
- Не припомню, чтобы ты когда-нибудь привозил мне человека, ставшего жертвой утопления, - многозначительно сказал Оганян. - Дело в том, что нет никаких анатомических или химических находок, которые однозначно и безусловно характеризовали бы утопление. Это может быть установлено только историей, обстоятельствами, окружающими смерть, и полным вскрытием, чтобы исключить другие причины смерти. Это процесс исключения других версий. Ничто не "доказывает" утопление.
Оганян жестом скрестил руки.
- Она плавала в воде, ее легкие были отечными. Но многие вещи вызывают отек легких. Например пневмония. Часто при утоплении отек представляет собой большое количество пены, выступающей изо рта и ноздрей жертвы. Но это также верно и в отношении некоторых смертей, связанных с наркотиками. Здесь этого не было. Однако там было значительное количество высоковязкой слюны. Примерно в шестидесяти процентах случаев утопление приводит к кровоизлиянию в среднее ухо. Здесь его не было. В желудке не было воды-тоже обычное явление при утоплении. От алкоголя остались только следы. Короче говоря, мы обнаружили "симптомы" утопления, и она была найдена плавающей в воде, но других общих признаков смерти от утопления не было. И она была проституткой, что делает все подозрительным. Это мои первые впечатления.
После этого монолога Оганян остановился.
- Ты хочешь, чтобы я продолжал?
Невзоров проигнорировал риторический вопрос.
- А как насчет яда? - пришла ему в голову идея.
- Я так не думаю. Но я сделал срезы тканей, и мы проведем токсикологические исследования. - Патологоанатом улыбнулся. - Тогда я смогу назвать тебе "вероятную" причину смерти.
Один из помощников Вазгена вышел после вскрытия из
помещения с маленькой пенопластовой коробочкой, в которой хранились образцы, необходимые полицейской лаборатории, и папкой с фотографиями, сделанными патологоанатомом.
Харин взял контейнер, сел за второй стол и сверил содержимое с бланком запроса на вскрытие. Затем он заправил мультикопировальный бланк в планшет и принялся его заполнять.
- Мы получили краткую информацию об этой женщине как раз перед тем, как вошли, - сказал Невзоров, отодвигаясь от пишущего Харина. - Ты прав. Она проститутка. Лев даст тебе все, что мы знаем по ней. А как насчет наркотиков?