Даша села на жесткую деревянную скамейку и просидела так с полчаса. Не хотелось никуда бежать, никуда спешить. Спокойное дружелюбие собора будто обнимало: такое ощущение испытываешь, когда сзади подходит любимый человек и обхватывает тебя руками.
Сколько в ее жизни было их, так называемых любимых? И каждый раз – навсегда.
Даша вздрогнула от холода и воспоминаний и посмотрела на часы. Десять двадцать, пора идти назад. Она шепотом поблагодарила собор и двинулась по проходу обратно, счастливо разминувшись с только что вошедшей внутрь многочисленной группой немецких туристов.
На улице сразу показалось очень жарко, солнце навалилось на плечи, расхохоталось в глаза, и Даша еще минуту жмурилась, привыкая к майскому дню после мягких сумерек готического собора. При выходе она взяла со стойки с информацией брошюрку на русском языке и теперь изучала ее на ходу, благо, дорогу запомнила неплохо. В брошюрке было написано, что создателем проекта собора являлся некий Матьё Аррасский, фламандский архитектор и каменотес. Имя отозвалось внутри. Матьё – Матвей…
Маленькие, необъяснимые жизненные совпадения.
«Матвей Тихомиров вовсе не для меня», – думала Даша, шагая к заветному магазинчику. Матвей Тихомиров – для какой-нибудь девушки, привыкшей выходить из лимузина так непринужденно, будто она в этом лимузине и родилась. Матвей – Матьё – для девушки, свободно говорящей на четырех языках и как раз сейчас изучающей пятый, один из диалектов китайского, к примеру. Не для Даши, которая из иностранных языков виртуозно владеет только методом тыка. Не для Даши, у которой опять нет кота, но обязательно будет, или лучше – длинношерстная такса, от которой повсюду клочки жесткого пуха; не для Даши, привыкшей отдыхать в доме тети Евдокии под Нижним Новгородом и есть малину прямо с куста.
Конечно, Матвей может сколько угодно показывать, какой он простой и близкий. Это тоже роль, может, самая желанная его роль в мире, так как простым и близким ему вряд ли удавалось побыть. Он – москвич черт знает в каком поколении, из интеллигентной семьи, его дед был академиком, что ли, а родители – известными актерами, он явно знает, как обращаться с чередой вилок на официальных приемах, и непринужденно позирует перед камерами. Да, в нашей стране все смешано, думала Даша, шагая по улице, но коня и трепетную лань впрячь в одну телегу очень сложно. Причем в данном случае трепетная лань скорее Тихомиров.
Развеселившись внезапно от этой мысли, Даша зашла в магазинчик.
Продавец, разумеется, немного говорил по-русски – кажется, в Праге это умели все. Как и не уезжала никуда… Впрочем, метод тыка тоже пригодился. Даша показала продавцу баночку и тут же стала обладательницей пяти таких же, но полных. Стоили они, как небольшой космический корабль, впрочем, деньги-то студийные. Даша побродила по магазину, высмотрела удивительно прекрасный крем для рук и, не скупясь, купила его уже за свои. Каждый гример знает: увидел хорошую косметику – бери, потом не будет, а пригодится всегда.