Одно плохо – в кабинете я не один. Еще хуже, я здесь не командую. Еще один журналист Федя сидит напротив. Ему четверть века, он носит очки и черную одежду, словно отрицая цвет и стремясь не выдать своих настоящих симпатий и предпочтений. Весь день он суетливо носится по офису, раздражая своей энергией и напускным оптимизмом. Он настроен на победу, у него есть цель, он верит в себя.
Я, конечно, очень быстро понимаю, чего на самом деле хочет Федя. Его двигатель – это застенчивая провинциальность, он родом из Сибири и считает, что достоин большего. Если наш кандидат победит, московское пиар-агентство примет Федю в свой круг посвященных. Тогда он уедет в столицу и сможет навсегда забыть о скрипучей колыбели – местной телерадиокомпании, давшей ему путевку в жизнь, полную осмысленного креатива.
Оценив обстановку, Федя немедленно принимается ухаживать за Анечкой, третьей обитательницей серо-голубого кабинета. Ее внешность и поведение отличницы скупо говорят о ее внутреннем мире, стоит ли мне морочить голову самому себе, пытаясь понять истинные мотивы Анечки? Пусть даже если истинные мотивы есть у каждого.
– Я не люблю зеленый чай, – сказала она, когда появилась в нашем штабе. – Ой, можно я не буду сидеть у окна, мне так не нравится яркий свет!
– Я не доверяю компании Hewlett-Packard, – прокомментировала она мой ноутбук, – я вообще не доверяю американцам.
Если кто-то признается в своей любви или нелюбви к чему-то, я не отношусь к этому всерьез. Мало ли кто что говорит. Поэтому я решаю не спорить с ней о вкусах.
– Через десять минут собираемся за круглым столом, – весело объявляет Алла, появляясь в дверях. Она тут главная, она босс, черт возьми. В отличие от Феди, это настоящая москвичка, мягко «акающая», улыбчивая, безжалостная.
– Будем креативить, – поясняет она, – нужна концепция.
Я проникаюсь уважением к боссу. Мне нравятся такие женщины, как она – некрасивые, сильные, умные. Она выделяет уверенность незримо и естественно, как растения во время дыхания выделяют углекислый газ.
Федя открывает черный ежедневник и что-то пишет на первой странице. Анечка укладывает бумаги на столе, добиваясь геометрической безупречности и порядка. Я наблюдаю в окно за черной птицей с желтым клювом, которая сидит на ветке боярышника. Где-то в соседнем кабинете звонит телефон, если, конечно, слово «звонит» уместно по отношению к современным телефонным аппаратам.
В коридоре курит еще один пиарщик, коротко стриженный, с флэш-памятью, болтающейся на шее, как оберег. В таких помещениях немало злых духов. Например, дух корпоративного злорадства или дух офисной конкуренции. У меня нет такого оберега, и, может, я здесь совсем беззащитен и очень уязвим.