Максимально уединённо, никаких лишних намёков на близость хоть с кем-то.
Я даже достала книгу, чтобы развлечься в дороге, но Оксана нарушила тишину.
— А что вы читаете? — она повысила голос, будто хотела звучать непринуждённо, но не хватило актёрских талантов.
— Роман.
— Про любовь? — пережала эмоцию… чуть меньше придыхания, и было бы в самый раз.
— Приключенческий. «Граф Монте-Кристо», — я подняла книжку и продемонстрировала Оксане обложку, но она была как раз из тех, которые Королева обходила стороной.
Простой коричневый переплёт из бумвинила с самым обычным тиснением.
Оксана медленно кивнула:
— Это интересно? — не назвать этот вопрос полным энтузиазма, но с другой стороны не перед Дмитрием же ей выделываться.
— Весьма. Это довольно драматичная история. Множество локаций, временных отрезков, действующих лиц. Несколько поколений героев. Я всегда любила истории, сосредоточенные на жизни сквозь долгие годы.
— Вы любите Дюма или любите подобные истории? — с улыбкой спросил Дмитрий. Я помнила, что во время нашей прошлой поездки к озеру он на тему литературы не высказывался как-то определённо. Я так и не смогла составить чёткое мнение о его пристрастиях.
— Я люблю Дюма, но не назвала бы себя его поклонницей… Мне нравятся «Мушкетёры» и «Монте Кристо», а вот «Королеву Марго» я кое-как осилила… Наверное, он не настолько мой автор. А вам как?
— Был страшным фанатом в шестнадцать, а потом всё сошло на нет. Пресытился… со мной такое случается.
Я сама не заметила, как оказалась вовлечена в долгий и интересный разговор, но за всё время, что между мной и Дмитрием летали искры «согласия» или жутких противоречий, слышала за спиной нервное постукивание колена о спинку моего кресла. В итоге пришлось даже отодвинуться немного и сесть на самый краешек.
— У тебя нервный тик, милый? — прервала нашу беседу Оксана.
— Вроде того, — ответил Иван.
Глава 21. Запретная любовь по Вуди Аллену
В десять вечера меня накрыла настоящая истерика. Я никогда не была размазнёй, я всегда могла взять себя в руки. Волнения из-за мальчиков по большей части не имели ко мне отношения. Нет мальчиков — нет волнений. Потому нынешнее состояние было почти неестественным.
А ещё, повинуясь собственной рациональной натуре, я к своему удивлению стала составлять списки.
В голове я представляла огромный стенд, на котором было две колонки.
«Дмитрий»и «Иван».
В колонку «Дмитрий» я писала его плюсы. Вышел неплохой, привлекательный список, скажу я вам.
— Симпатичный.
— Весёлый.
— Ладит с детьми.
— Галантен.
— Интересуется литературой.
— Свободен.