— Это для их же…
— Безопасности. Да. Я помню, — она улыбнулась. Широко и радостно, будто та самая женщина, которая всё-всё понимает. Чудо, а не жёнушка.
— Франсуаза тоже ни в чём не сомневалась. Я учила её говорить, Матерь Божья! — Оксана одними губами сама себе прошептала: «Молодец». — А Микелла… мне кажется, она до сих пор ничего не… помнит. Быть может, стоило бы нанять детского психолога? У меня с Микеллой не ладится. Энивей, — снова одними губами: «Молодец». — Никакой старой прислуги в доме не было. Все новости о смерти Лады и её этого немца тоже были уничтожены. Дети твои. И мои. Всё, как мы и договаривались. Зачем распространять сплетни? Если можно просто никому ничего не рассказывать… Я умнее, чем все думают, — и она постучала себя пальцем по виску.
Только не сняла перчатки, и на светлых волосах осталась земля.
— Фру считает, что её обманывают. Что ты… ей не мать.
— И почему, мне интересно, насчёт мужчины, которого не было в их жизни полтора года, сомнений — никаких! — злобно прошипела Оксана, подхватила вазу с цветами и решительно застучала каблучками на выход.
Каблук надломился, она поскользнулась на большой луже от подтекающего садового шланга, ваза упала и разлетелась сотней осколков у королевских ног.
Оксана и бровью не повела, отряхнула руки и прямо по осколкам направилась к выходу.
* * *
— Мамочка!
— Ты подсыпала то, о чём мы говорили? Время идёт!
— Ма-мамочка, — выдыхала раз за разом: «Мамочка».
— Зелье, Оксана! Лей в суп и не болтай! В спальню его! Мигом! А сначала ту штучку в чай. Принеси чаю в кабинет! Выпьет — падёт к твоим ногам!
Оксана покрутила в руке пакетик с мелко толченой зелёной травой.
— А сколько? — икнула она.
— Травы щепотку. Зелья — всю!
— Ага…
— Поняла?
— Поняла… — кивнула Оксана и бросила трубку.
Она долго ещё металась по комнате, как тигрица в клетке. А быть запертой ей совсем не нравилось.
Мамочка всегда права.
Мамочка отправила Оксану в дом Королёвых.
Мамочка убедила Оксану, что фотограф Орлов без гроша в кармане, — болтун и бабник.
Мамочка предложила соглашаться на все условия и даже на раздельные спальни, чему Оксана была несказанно рада.
Мамочка же… вдруг заговорила, что Оксане нужно от Ивана родить его ребёнка, как только тот вернётся из своей поездки.
Она учила, как приручать детей.
И она была против нянь, гувернанток и учителей.
— Мамочка лучше знает, — улыбнулась Оксана, чтобы не падать духом.
Её хорошенькое личико, совсем молодое, когда нет косметики. Но в сущности она вполне могла родить Ивану всех этих детей. Могла бы! Она могла бы быть настоящей женой. Неужели он не видит, как она ладит с его детьми? Как ладит с его друзьями? Как прекрасно организовывает праздники? Как ловко устроила поездку?