По дороге в клинику я сидела, боясь пошевелиться, судорожно сжимая ноги. Мне казалось, если я их разожму, кровь хлынет из меня потоком. А для меня это была даже не кровь, это была жизнь моего ребёнка.
Пашка притормозил у самых дверей приемного покоя, выскочил из машины и на руках занес меня в больницу.
У неё маточное кровотечение, - закричал громко, - позовите Суслова, я звонил. И каталку скорее.
Меня положили на каталку и повезли в отделение. Пашка шёл рядом, держа меня за руку. По дороге к нам присоединился врач, кажется, тот самый, которого звал Пашка. Меня отвезли в смотровую, сделали узи.
- Станислава Юрьевна, - обратился ко мне врач, - дело в том, что некоторое время назад ваша беременность замерла. Плод перестал развиваться. В таких случаях его удаляют. Поскольку данная процедура не была проведена вовремя, у вас началось воспаление.
Я слушала и никак не могла понять, о каком плоде идёт речь. Потом сообразила. Плод - это наш с Глебом ребёнок. Но что значит «беременность замерла»?
- Что с моим ребенком? Он ... жив?
- Станислава Юрьевна,
- Можно просто Станислава, - перебила я.
-Станислава, мне жаль, но ваш ребенок умер. Нам нужно провести процедуру...
- Вы хотите сделать мне аборт?!
- Стася, - вмешался Павел, взяв меня за руку, - это не аборт. Необходимо извлечь биологический материал, чтобы не допустить развитие воспаления.
Я вырвала свою руку. Зачем он вмешивается? Мне захотелось, чтобы на месте Павла был Глеб. Он не стал бы называть нашего ребёнка «биологическим материалом». Он бы защитил нас, и все было бы хорошо. А потом до меня дошли слова врача - наш ребёнок умер. А я даже ничего не почувствовала! А ведь должна была! Какая же я после этого мать! Глеб, мне нужен Глеб. Если бы со мной был Глеб, ничего этого не случилось бы. Глеб защитил бы меня и нашего ребёнка. Если бы я сразу позвонила ему, он бы приехал и забрал нас домой. Окружил вниманием и заботой. Он не дал бы нашему ребёнку умереть. Он ведь сильный. С ним, как за каменной стеной. Но я не позвонила Глебу. Решила, что сама справлюсь. И не справилась. Не смогла уберечь нашего малыша. Слабая, жалкая Стася!
- Станислава, - донеслось до меня, - вам нужна операция.
- Виктор, - услышала злой голос Пашки, - нельзя затягивать, ты же видишь, она не в себе.
- Нужно получить согласие, ее или ближайших родственников.
- Нет у нее родственников в России.
- Муж?
- Они в разводе. Увози ее на операцию по показаниям , у нее угроза жизни.
- Хорошо.
Меня снова куда-то повезли. Я плохо понимала, что происходит. В голове билась только одна мысль: я потеряла ребёнка. Дальше - темнота.