— Тогда почему ты пишешь её без штанов в нашей спальне? Или за это она тебе доплачивает?
— Ну, всё! Разбирайтесь без меня. Я под этим не подписывалась, — натурщица стыдливо опускает глаза в пол. Придерживая у груди простынь, выбегает из комнаты как крыса с тонущего корабля.
— Я же так любила тебя, Игорь, — качаю головой, слёзы жгучей обиды омывают моё лицо, обжигая кожу. Разъедая её, словно кислота. — И я поняла, если бы ты ушёл от меня к другой. Но я не понимаю как ты мог изменить мне в моём же доме, на моей постели и на моих же простынях! Как, Игорёш? Неужели в тебе нет ни капли уважения ко мне? — истерика овладевает мною.
Я хватаюсь за голову и валюсь на пол. Измена превратила моё сердце в свинцовый булыжник. Тяжело и нет больше сил стоять на ногах.
Игорь опускается на корточки возле меня. Нарочно прячусь от него, зарываюсь лицом в ладонях. Не хочу смотреть на то, как он будет искать себе оправдание.
— Я тоже не понимаю, как мог прожить с тобой столько времени, а впервые изменить только сейчас.
Слова прошибают холодом. Я не могу поверить своим ушам.
— Что?
— В наших отношениях не было никакого развития! — каждое его слово плетью высекает в моём сердце глубокие раны, равнодушие ядовитой стрелой вонзается в душу, но лицо его при этом не выражает ничего. — Ты забила на меня, забила на себя. Ты хотя бы вспомни, когда в последний раз удовлетворяла меня в постели?!
— Неделю назад мы провели восхитительную ночь.
— Нет, дорогая! Это ты провела восхитительную ночь неделю назад, а я же потом не мог уснуть до утра.
— Почему?
— Потому что всякий раз, когда мы занимаемся любовью, я думаю о том, что ты не сможешь забеременеть. Меня это достало! — рявкает он, расставив руки в стороны. — Я хочу детей! Хочу нормальную семью! Нормальную жену, а не подобие! Ты вечно пропадаешь на работе! А когда приходишь, я думаю о том, что было бы лучше, если бы ты не приходила вовсе. Я устал так жить, — он подымается. Берёт свою спортивную сумку и скидывают туда свои вещи.
— Что ты делаешь? — с трудом сама поднимаюсь на ноги, тру припухшие глаза.
— С меня хватит! Я ухожу!
Оставляет он меня одну, нисколько не щадя ни меня, ни мои нервы. Я бросаюсь за ним следом, хватаюсь за него, как за спасительную соломинку. Только не спасёт она меня. Погубит и глазом моргнуть не успею.
— Игорь, нет! Не уходи! — слёзно молю я его, падаю на колени перед ним. Я не хочу мириться с участью брошенной женщины. — ЭКО! Я сделаю ЭКО! Я почти набрала недостающую сумму. Только не оставляй меня, прошу.
Молчит. Бросает на меня последний взгляд пустых глаз. Он не оставляет мне никакого выбора. Только боль, что стремительно разрастается во мне, отравляя всё внутри.