— Что такое, Эмир? — как ни в чём не бывало произносит София, надменно растягивая свои накрашенные губы.
— Я попросил вас в моём присутствии изъясняться на том языке, к которому я привык! На том языке, который понимает Диана! Разве я многого вас прошу?
— София, Эмир прав, — сдержанно проговаривает Каплан. — За этим столом находится человек, непонимающий нашу речь. Не стоит стеснять этим Диану. И не нужно омрачать такой чудесный день ненужными размолвками.
— Этот день не такой чудесный, как кажется, дедушка! Да кто она такая вообще, чтобы всякий раз, когда мне захочется вставить своё слово, прогибаться под эту уличную девку? — дерзко хмыкает София, пальцем указывая на меня. Мне больно это слышать, мне больно просто дышать тем же воздухом, каким дышат эти люди, ненавидящие меня. — Это неправильно! Тем самым Эмир оскорбляет нашу веру!
— Дочка, с этого дня Диана стала твоей сестрой, — вступается за меня женщина. Она переводит всё тот же тёплый взгляд на меня, но теперь мне от него нисколько не легче. — Диана, меня зовут Марионелла, но можешь называть меня Марией. Ты не представляешь, как я рада, что ты стала частью нашей большой семьи.
— Сестрой? — фыркает Гюнь, швырнув в мою сторону кусок лепёшки. — Какой сестрой? Что ты несёшь, Мари? Свадьба ведь была ненастоящей!
16. Сон, ставший реальностью
Если до этого я старалась лишний раз не двигаться, чтобы не обращать на себя внимания, то сейчас я не просто не желаю двигаться. Я была бы не прочь стать безликим призраком, которому не нашлось бы места на этой грешной земле рядом с этими грешными людьми.
— Что? Свадьба была ненастоящей? Разве? — высокий голосок Софии противно режет слух. Она разевает рот, вопросительно взирая на Эмира.
Сам Эмир переглядывается со мной, явно мечтая оказаться сейчас подальше от этих людей. От всех них, включая меня. В данный момент я для него стала бременем.
А мне до того тошно по причине того, что все без исключения меня держат здесь за идиотку. Всё, в том числе и сам Эмир, поскольку он неожиданно пренебрегает своим же требованиям и произносит что-то на родном языке.
Громогласно. Грубо. Сотрясая воздух.
Его пренебрежительный тон вынуждает меня сгорбиться под тяжестью собственной никчёмности. Пальцы скрючивает от любопытства. От той мысли, что я так и не пойму, о чём велась речь.
София показательно закатывает глаза и резво встаёт из-за стола, швырнув на землю столовые приборы.
— Больше я не сяду за один стол с человеком, считающего здесь нас всех дураками!
— Не утруждай себя, София! Мы с Дианой избавим тебя от этого!