Эмир подхватывает меня под локоть и резко дёргает. От неожиданности я чуть было не заваливаюсь на землю, благо я нахожусь в крепких руках.
— Ты не посмеешь, Эмир! Вернитесь за стол, сейчас же! — летит в спину. Каплан разгневан, мы испортили всем ужин.
— И не подумаю даже! Отныне вы будете ужинать без моего участия! — сурово бросает Эмир, буквально сбегая прочь, что я едва успеваю перебирать ногами, запутываюсь в подоле своего платья.
Я вношу раздор в эту семью, но чего они ожидали?
В рекордные сроки мы добираемся до спальни. Эмир впускает меня в комнату.
Он в ярости. Он до такой степени обозлён, что над ним теперь нависает размытое сизое облако.
— Куда ты? — выкрикиваю я, когда понимаю, что он планирует отказаться от ранее данного обещания, и оставить меня здесь одну.
— Мы так и не поужинали, — меня успокаивает хотя бы тот факт, что Эмир не срывает свою злость на мне. Он сдержан со мной, хотя ничто ему не мешает обвинить меня во всём. — Схожу в столовую, принесу нам чего-нибудь поесть.
— Не нужно, Эмир. Я не голодна, — выпаливаю.
— Так не пойдёт! Ты за целый день и хлебной крошки не видела! — произносит он суровым тоном, но поникшие плечи выдают в нём нежелание выходить за пределы этой спальни.
— Останься, пожалуйста. Чувство голода — это последнее, что может меня сейчас заботить.
— Хорошо, — он почти незаметно кивает, запирает дверь на ключ, кладёт его на комод и просто плашмя валится на кровать. Он обездвижен, лишь грудь плавно вздымается и опадает, да ресницы на прикрытых веках подрагивают. — В этом доме я перестаю быть человеком. Все потребности, присущие людям… Они становятся не важными здесь. Я думал, только со мной так.
Я подсаживаюсь на свободный краешек кровати, стараясь не касаться Эмира.
— В этой комнате ты можешь быть собой. Мы можем вообще не выходить отсюда, если пожелаешь, — произношу вслух своё желание, появившееся не так давно, но успевшее за это время стать самым сокровенным. — Лично я не хочу и шагу ступать за пределы этой спальни.
— Что ж мы будем делать тут сутками напролёт?
Я обвожу оценивающим взглядом комнату. Сравнивая её с номером трёхзвёздночного отеля, я немного переборщила. Две звезды максимум.
— А почему здесь нет телевизора? — задаюсь вопросом.
Эмир многозначительно пожимает плечами.
— Исторически так сложилось…
Мечтательно вздохнув, я опрокидываюсь на спину, пытаясь как-то вычеркнуть из памяти самый ужасный ужин в своей жизни.
— Значит, будем смотреть в потолок.
И мы действительно долгое время молча изучаем витиеватые узоры на потолке. Постепенно я забываюсь и начинаю углубляться в приятные воспоминания прошлого. Сознание дурит, оно отправляет меня настолько далеко, что в итоге я вспоминаю ещё одну забаву из детства.