— Ты уже решила, где хочешь мне отдаться? — Я чувствовал всеми клеточками своего тела, что мой шёпот её возбуждает. — Кровать, стол? Или, тебе нравится стоя?
Ева впилась пальцами в моё плечо, тихо зашипела, будто рассерженная кошка.
— Зачем ты это делаешь? — едва ли не рыча, проговорила она. — С ума сошёл?
Я не обратил внимания на её выпад, лишь опустил свои руки чуть ниже её талии, этого благодаря куртке никто и не видел.
— Значит, тебе не принципиально, — усмехнулась я. — Мне вот понравилось медленно ласкать тебя на кровати… Но и стол на дождётся. И в ванной я тебя выебу.
Я смог слегка задрать Евину футболку и теперь гладил пальцами её спину. Ева дышала тяжело, прикрывала глаза, а её запах сводил с ума: она так быстро завелась, что волк готов был тут же обернуться и завыть от невозможности взять Еву прямо здесь и прямо сейчас. А ещё я вдруг понял, что неделя будет просто безумно длинной…
— Кирилл! — умоляюще протянула она. — У моего брата точно не отшибло нюх, а я не собираюсь ещё сегодня ему отвечать, почему пропахла тобой…
— Чёрт, детка, это звучит почти как призыв к действию, — проговорил я, тем не менее, чуть отстраняясь от неё. — Сводишь с ума.
Щёки Евы пылали, она приводила в порядок своё сбившееся дыхание, одновременно с этим пытаясь заглушить своё возбуждение. Я же даже не пытался: более бессмысленного ничего сейчас придумать было невозможно. Со временем, надеюсь, моё тело отчается получить то, чего требует, и успокоится… Все-равно минимум полчаса у нас ещё есть, “беседовали” мы не больше минут двадцати.
Нахера я вообще всё это замутил?
Ответа на этот вопрос у меня не было.
Прода от 21.05.2020
Ева убежала в туалет, а я нашёл ближайшую скамейку и нагло на ней развалился… Схожу с ума, а она никак не противится этому процессу: подталкивает меня к краю бездны и улыбается. Улыбается и шагает следом.
И мне хотелось придаться этому безумию, чтобы никто и ничто этому не мешало, вот только мир вокруг не захотел пойти нахер по первому моему велению. Придётся потратить на это время и терпение, которого у меня совсем не оставалось.
Я держался только за счёт того, что заставлял зверя внутри спать. Как только он поднимет голову, методы мои станут куда радикальнее, я это чётко осознаю. И просто нужно успеть разобраться со всем по-человечески, потому что у волка всё просто: мешается, значит умрёт. И плевать ему на все доводы.
Но сейчас я чувствовал в себе силы держать его взаперти. Ему было не интересно всё, кроме Евы. А она, как бы то ни было, больше человек, чем оборотень, поэтому он давал мне право распоряжаться нашими отношениями. Ему достаточно было чувствовать её рядом, потому что притяжение к ней у него не такое безумное, какое было бы, будь у неё вторая ипостась. Будь так, я бы не был так терпелив, но и она бы точно чувствовала притяжение.