— Так что, этот парень — фанатик? — Спросил окончивший свою работу доктор.
— Нет! — Ответил голос с потолка. Просто он воспринимает некоторые понятия, например, собственности, не так, как мы.
— Ну, это понятно! Столько лет с тех пор прошло!
— Да, доктор, извините, я прервал ваш доклад о выводах об нашем пациенте. Если можете, продолжайте….
— А! Да! Так вот. Они из до ядерной эпохи. Это усложнило нам задачу. Мы не можем их чипировать, им нельзя установить нейросеть, или хотя бы нейрошунт. У них чистая, без искусственных частиц кровь, поэтому все наши биоэлектронные устройства выходят из строя, попав в их организмы.
— Это интересно. А есть выход? Ведь они не смогут приспособиться к нашей технике, да и просто не сумеют жить в нашем мире.
— Мы подумаем, есть кое-какие намётки, но пока нужно доработать идею.
— Главное, что у нас есть теперь пусть примитивная, но гибернационная капсула, прошедшая, так сказать, испытание временем. Инженеры взялись за работу. Если у нас выйдет хотя бы повторить это устройство, мы сможем посылать экспедиции далеко за тот конгломерат звёзд, который удалось освоить с помощью межзвёздных переходов.
— Где я, что со мной? — Парень поднялся с пола.
— Вы, Семён на космической станции «Цветок Марса», я военный руководитель этого объекта Джион Тарс. А это профессор Алекс Болин. Вы потеряли сознание после того, как у вас восстановилась память. Сейчас я вас поведу в столовую, там пообедаете, а затем пойдём ко мне, поговорим. Там вы узнаете, что с вами произошло при помощи специальных приборов.
Семён вышел из медицинского отсека вслед за Тарсом. Они пошли по белому коридору, в некоторых местах которого были иллюминаторы. В них был виден окрашенный в багровые и зелёные тона шар, окаймлённый тонкой синеватой полоской.
— Это Марс с высоты в пятьсот километров. — Пояснил парню Тарс. — Пока там не очень уютно, но сорок тысяч человек уже живут в подземном городе.
— Я вспомнил, нам лектор в клубе рассказывал про планеты. И про Марс тоже….
— Действительность оказалась гораздо хуже, молодой человек.
Прямо перед идущим Тарсом появилось объёмное изображения какой — то красивой девушки в зелёном комбинезоне: Семён от неожиданности остановился, выпучив глаза.
— Начальник, пациентка придёт в себя примерно через два часа!
— Хорошо Джина. Покажи её спутнику голограмму лица, может он узнает её.
Вместо Джины перед Тарсом зажглось изображение русоволосой белокожей девушки с закрытыми глазами.
— Ну, как? Узнал?
— Лицо вспомнил, а как зовут, не знаю. Её вместе со мной эсэсовцы в тот железный ящик положили, а до этого я её никогда не видел. Знаю только, что она русская. Она их матом крыла, когда её фашисты тащили …