Да, это было отлично. Я правда испугалась. Правда только в начале. Но увы: о припадках я знаю не из книг. Они были у моего первого старика-мужа. Поэтому я и смогла отличить игру о реальности. Однако, это подействовало на кредитора. За что спасибо Амелии.
— Я не думала, что отец занимал у этого человека, — смотрит Амелия на дверь.
Мы все еще сидим на полу и обе более чем подавлены.
— Я тоже не знала об этом долге, хотя и должна была, — вздыхаю я.
Амелия кладет свою маленькую ручку поверх моей.
В этот момент на окно гостиной садится три белых голубя. И едва лапки их касаются подоконника, как они превращаются в конверты белой бумаги. Я срываюсь с места и буквально бегу их раскрывать. Три согласия. Отлично. Мой план работает. Это хорошо. Ведь только он и остался у меня.
На следующий день прилетают еще голуби. Потом еще. И еще. Почти все-с благодарностями и ответом "Да".
Юджин за это время помог нам продать некоторые вещи. Кексы пошли на ура, и я получила еще несколько заказов от других дам из клуба леди. Да, я планировала вступить в их ряды вовсе не со стороны кухни, но сейчас не до того, чтобы мелочиться. У нас наконец появляется немного денег, которые мы с Амелием скрупулёзно расписываем. На еду. На покупку запасов к зиме. На погашение долгов.
Арнольд в домашних подсчетах не участвует. Как и обычно, он пропадает в городе почти каждый вечер. И каждую ночь его "дотаскивает" до дома Юджин.
Откуда у Арнольда деньги на кутеж — не знаю. Возможно у него есть приработок. Или убил кого-то богатого по пути сюда. Не важно.
Но через неделю пасынку снова приходит глупая мысль залезть в мои личные дела.
— Что это за голуби? — спрашивает он меня, облокотившись о дверной косяк.
Белая птица, прилетевшая на кухню, оборачивается в моих руках письмом. На нем — печать Бретинских.
— Это волшебная бумага, — поясняю я, — Такую используют для передачи посланий. Бумага превращается в птицу и находит своего адресата. Я не сильна в технике этой магии, но уверенна: если ты спросишь Амелию, она обязательно тебе расскажет более подробно. В ее книгах наверняка про это написано.
Арнольд кривится.
— Как и вы, я знаю, что такое волшебная бумага, — говорит он, — Только отчего это вам, матушка, приходит столько писем?
Я игнорирую мальчишку. Раскрываю письмо от Бретинских, и… Это успех! Графиня Бретинская, эта самодовольная чванливая старуха, сказала "Да!".
— Позови свою сестру, — командую я Арнольду.
— Прошу прощения…?
— Позови Амелию. У нас будет семейное объявление.
— С каких пор мы семья? — ухмыляется Арнольд.