Усаживаясь, Андрей постарался сделать сосредоточенное лицо, чем вызвал саркастическую усмешку друга.
– Так в себе уверен?
– Женя, она была там. – Чётко выделяя каждое слово, Амелин постепенно наклонялся вперёд, придавая голосу убедительности, а внешнему виду строгости. – И она боится. То, что в камере произошло – это испуг был. Я видел страх в её глазах. Она в один момент всё поняла.
– А то, что Ковалёва видела, как убивают её друга, считаешь, не может вызвать испуга?
– Там было что-то другое. Что-то ещё. То, что я объяснить не могу. Истерика – да. Паника. Куда же без неё? – Ударился в рассуждения, пытаясь себе объяснить то непонятное, что видел. – Растерянность, в конце концов. Но это далеко не весь букет эмоций. Всё, что произошло далее – последствия травмы головы: и судороги, во время которых язык прикусила, и носовое кровотечение, и тошнота её, и потеря сознания – всё оттуда.
– Про Павла Крайнова она больше не спрашивает?
– А, думаешь, должна? – Холодно усмехнулся.
– Андрей…
– Жень, сегодня похороны. Церемония прощания назначена на одиннадцать. Мне нужно быть.
– Да, я понимаю…
– Ты, всё, что сказать хочешь, в письменном виде, пожалуйста, изложи. – Поднимаясь с места, Андрей зубы сжал, демонстрируя недовольство.
– Амелин, тебя обвинят в предвзятости.
– В чём меня только не обвиняли, Самолётов. Но это дело не тот случай. Хочешь копать – копай. Я же останусь при своём: она мне всё расскажет.
– Иногда остаётся только удивляться твоей самоуверенности. – Проговорил Самолётов, оставшись в кабинете в полном одиночестве. Всё же ему было, что этой уверенности противопоставить.
Навестить Ковалёву Амелину вздумалось ближе к вечеру. Вздумалось, иначе и не скажешь. Не собирался ведь. Тяжёлый день, тяжёлый взгляды в его сторону, едкие высказывания и полное отсутствие желания общаться как результат. Мнения обывателей о происходящем оказались самые разные, но все они сходились в одном: Ковалёва была исключительно положительным человеком. Прекрасной женой и ответственной матерью, несмотря на то что официально ни одного из перечисленных статусов не подтвердила. Единственное, в чём Амелин с опрошенными сходился, так это сам факт их с Крайновым совместной жизни. Неподходящие люди. Иначе и не скажешь. Из разных миров, с разными ценностями и неразделёнными вследствие этого переживаниями. Но семь лет – немалый срок. Он вот, всего два года продержался. Пашка тоже особой терпеливостью не отличался. Да и вкусы… вкусы человека не меняются, как не меняется и отношение к жизни. Крайнов, по его исключительному мнению, был центром вселенной. А звезда такого уровня предпочитает выжигать всё вокруг себя. Анечка Ковалёва осталась. Наверно, единственная из всех. А в святость этой женщины не верилось. Ведь только святой и выдержит всеподавляющий напор, которому и подвергалась все вышеуказанные семь лет.