— Девочку ты одну обидел. Девочка не простая. Сечешь? — Один из головорезов подошел к нему практически вплотную, засунув руки в карманы и вальяжно покачиваясь взад-вперед, словно готовясь нанести удар по его голове своим бритым лбом.
— Какая еще девочка? — Роман начал судорожно вспоминать, у которой из его бывших могут быть такие покровители.
— А у тебя их много, шутник? — Второй амбал подал голос.
— Немало.
— Остальными можешь вертеть, как угодно, а Марину обижать папа не велит, — сказал первый и смачно сплюнул.
— А-а-а, Марина, — Роман покачал головой.
— Короче, девочка расстроена, папа злится, мы не хотим считать тебе зубы. До завтра решай этот вопрос. Или дочка довольна, или ты идешь на прием к стоматологу. — Раскачивавшийся все это время качок резко остановился и пристально посмотрел на Романа. — Завтра беседовать не будем.
Роман не успел ничего им ответить. Две горы протеинов просто развернулись и широким шагом пошли в направлении Новоизмайловского проспекта.
— Отлично утречко началось. — Роман опустил голову и начал ковырять песок носком обуви. — Сучка….
Постояв еще несколько минут на улице, он развернулся и направился в комнату, решив для себя, что нужно сделать.
Через полчаса Роман, который привел себя в порядок, решительным шагом двигался в сторону метро. Поразмыслив перед парадной элитного «колодца» в центре города несколько секунд, он позвонил в домофон.
— Кто там? — сонный голос Марины хриплым эхом отозвался в колодце.
— Открой, поговорим.
— А что же тебя привело? Совесть замучала или… — девушка не успела закончить фразу, Роман перебил ее.
— Или твой отец. — Он надеялся, что «братки», которые навестили его сегодня утром, окажутся для нее такой же неожиданностью, как и для него. В другом случае, разговор не поможет.
— Что? — голос девушки мгновенно стал серьезным. — Заходи.
Железная дверь открылась, впустив Романа в знакомый подъезд.
Марина открыла дверь, пахнув на него ментоловым дымом женских сигарет.
— Привет! — Она отошла от двери, пропуская молодого человека внутрь.
— Привет! — Роман прошел в коридор и облокотился на стену с дорогими итальянскими обоями.
— Причем тут мой отец? — Марина поежилась, словно стараясь согреться.
— Утро у меня сегодня было не очень доброе. — Роман посмотрел ей в глаза, прочитав в них недоумение. — Два крепких амбала сообщили, что некая Марина очень сильно папе жалуется на меня.
Девушка закрыла лицо руками. Роман ждал ее ответа, мысленно надеясь, что она этого не делала.
— Я просто плакала, а отец все не унимался, требовал, чтобы я выдала ему «обидчика». — Марина, наконец, открыла лицо, бросив на Романа извиняющийся взгляд. — Я не сказала ему твоего имени, сказала только, что однокурсник один. Но он вычислил, видимо. У него везде свои люди. — Она подошла к нему ближе на несколько шагов, заставив его сделать несколько шагов назад. — Ромочка, я же люблю тебя!