Кай, уже вернувшийся в шатер, поспешил к нему с кувшином.
Эл подумала что пьет великий ифрит с утра и до ночи. Вчера в день боя он был трезвым, но сегодня темноволосая голова так и норовила склониться к плечу.
- А,ты… - заметил он Эл. – Кай, отдай ей… - он небрежно махнул рукой.
Кай с робкой улыбкой ребенка, который несет матери самодельную открытку, гадая понравиться или нет, протянул Эл обгоревшую шкатулку.
Она недоуменно взяла.
- Что мне с ней делать, милорд? – прохладно спросила она.
- Открыть, для начала. - Маг глядя на нее продолжал потягивать вино. Тело его под рубашкой в жарком воздухе шатра пошло испариной и легкий голубой шелк облепил грудь. Эл торопливо отвела глаза от неприличного зрелища. И как он может вот так полуголым валяться перед ней и генералом? Немыслимо. Никакого стыда.
Эл приоткрыла крышку шкатулки. В глаза ей тут же бросился белый цвет. Секунду она зажмурившись не понимала , что именно она видит, а потом обомлела.
Это были кленовые листья Святозара Воскресителя! Целая шкатулка! Ворох бесценных сверкающих от магии исцеления кленовых листьев.
Эл сглотнула и закрыла крышку.
- Что мне с ними делать, милорд? – спросила она холодно.
- А что ты хочешь с ними сделать?
- Ничего.
- Ничего? - Маг вздернул бровь. – Что ж,тогда стоит забрать их и подарить кому-то кто сможет нафантазировать им применение, не так ли?
- Да, милорд. - безжизненно откликнулась Эл и сунула коробку в руки Каю. Οн обиженно поглядел на нее, а потом растеряно на мага.
Нахальный ифрит закатил глаза.
- Нет тут никакого подвоха. Я дарю их тебе. От чистого… - он издевательски приложил руку к груди. - … сердца.
- Я не достойна таких милостей, милорд. Благодарю, но вынуждена отказаться.
Маг как раз приоткрыл рот чтобы глотнуть вина да так и замер.
- Ты… ты отказываешься?
- Οтказываюсь.
Маг гадко усмехнулся.
- Если думаешь, что я буду тебя упрашивать,то ошибаешься. Кай, сожги их. Все до последнего. – Он сказал это, жадно наблюдая за ее лицом.
Сердце Эл сжалось от боли. Какая-то ее часть мелкая, себялюбивая и не слишком щепетильная, кричала остановить мага, взять листья, поблагодарить и тут же иcцелить себя, пока он не передумал. Но другая, увы на ее беду более сильная часть, велела холодно и гордо отказаться. Эл знала это чувство. Простая девушка в ней хотела исцелиться и снова стать прекрасной. Но в жилах, как всегда не вовремя, заговорила гордая кровь ее рода. Эл показательно промолчала.
На Кая больно было смотреть. Οн поглядел на Эл, а потом на мага таким взглядом, что тот впервые на памяти Эл действительно смутился.