Кай сморщился.
- Но зачем? Разве волосы чем-то мешают?
- Не знаю зачем. Наверное, что бы мы понимали, что мы больше не девушки, что отныне мы сестры Обители.
- Хм. По-моему это странно. Мне вот ничего не обривали, когда забрали в Парящие города.
Эл рассмеялась. Это вдруг показалось ей уморительной шуткой. Она отставила кубок. Кажется на сегодня ей достаточно вина.
- А девушек у вас там много?
- Не то что бы… - Кай прищурился. - Они есть, но некоторых не отпускают родители, а некоторые и сами боятся идти в обучение, поэтому мальчиков больше. Но они это зря. Если дар не умрет – будет беда.
- То есть?
- Магию надо укрощать. Такая магия как у меня и мастера требует огромного самоконтроля. И если не заниматься, можно причинить вред. Мастер вот… - Кай умолк. - Извините, миледи. Об этом я уже не могу говорить без его разрешения.
- Ничего. Не страшно. - Эл улыбнулась, хотя признаться ей было любопытно послушать про прошлое Селима. Сытый Кай зевнул.
- Укладывайся спать. - велела ему Эл. – День был длинный.
- Что вы! Я не могу! Мне нужно дождатьcя мастера.
- Но ты ведь уже все сделал.
- Нет, нет! Что если контур будет поврежден? Ни в коем случае нельзя оставлять его без присмотра!
- Понятно.
Эл от вина и сытного ужина разомлела. Она поглядела на кровать, которая была застелена шкурой волга и вздохнула. Маг так и не сказал ей где ей спать, а укладываться на полу тут, в комнате было унизительно. Словно рабыня пришлая. Эл поглядела на постель и усмехнулась. Когда-то она имела право сама распорядится кто и где будет спать в этом замке, а теперь… Теперь Риндар принадлежит магу. Эл кисло усмехнулась и обида поднялась внутри.
- Я прилягу ненадолго. – решилась она, но голос все равно прозвучал вопросительно.
- Конечно, миледи! Вам нужно что-то? - засуетился Кай.
- Нет, Кай, ничего мне не нужно.
Эл села на краешек постели. Святые сестры, настоящая постель, надо же. Эл сняла сумку и хмуро заглянула внутрь. Два дня она уже с магом. Неужели только два? Эл казалось, что прошла уже целая вечность как она забралась на лошадь вестового и покинула сестер. Некоторые настойки скоро начнут портиться. Нужно завтра отдать их кому-нибудь, а себе приготовить новые. Но это завтра. Эл сняла обувь, сняла кожаную жилетку и шерстяной капор. Как же хотелось лечь в постель и почувствовать мягкость шелковых простыней. Сколько лет она не чувствовала такой роскоши.
Эл сделала немыслимое – расплела свою короткую косу, встряхнула волосами. Οбычно она не делала подобного укладываясь спать. Война приучила ее к другому. Спать быстро, есть что дадут, быть готовой к тому, что посреди ночи затрубят рога.