Энкарнасьон молча поддавалась его ласкам, ничего не ощущая, кроме тоски, которая огромной тяжестью придавила ее к земле. Ее мысли путались, ей хотелось забыться, но посреди этого хаотичного сплетения мыслей вдруг возникла одна: «У меня будет ребенок», и Энкарнасьон чувствовала, что это самое важное, что должно теперь управлять ее поступками.
Максимилиано целовал ее с исступленной страстью, как будто известие о надвигающейся разлуке сделало для него Энкарнасьон еще более желанной. Он шептал ей слова любви, которые казались ей теперь бессмысленными и пустыми. Она не отвечала и продолжала молчать, пока он наконец не заснул.
Тогда Энкарнасьон встала, надела пеньюар и подошла к зеркалу. Она смотрела на свое отражение, такое же юное и прекрасное, как всегда, но под глазами появились темные тени. Ее стройное тело танцовщицы нисколько не изменилось, но внутри уже зародилась новая жизнь, за которую ей теперь придется отвечать.
Энкарнасьон вспомнила родной Буэнос-Айрес, его шумные улочки, любящие лица родителей, сдержанную нежность своего брата Энрике, который уже стал помощником капитана. Неудержимая тоска по родительскому дому вдруг проявилась в ней. Она почувствовала, что не в силах больше оставаться здесь и выслушивать уверения Максимилиано о том, как он позаботится о ее будущем. Надо было уезжать, и делать это немедленно.
Энкарнасьон тихо прошла в соседнюю комнату, достала шкатулку с драгоценностями и портмоне, где хранились ее наличные деньги. Потом она осторожно прошла назад в спальню и стала вынимать вещи из шкафа.
Она смотрела на такое любимое лицо, и слезы струились по ее лицу. Несколько раз ей хотелось разбудить его и продолжить разговор, но она боялась, что в таком случае у нее не хватит сил уехать.
«В конце концов, если он передумает, он может поехать вслед за мной, — подумала Энкарнасьон. — А если нет...»
Она решила взять с собой только самое необходимое и поручить горничной переправить ей потом остальные вещи в Аргентину.
В этих сборах прошло больше двух часов. Максимилиано все так же безмятежно спал. Что ему снилось? Дни, проведенные вместе с Энкарнасьон на Лазурном берегу, или грядущая свадьба?
Энкарнасьон присела за письменный стол и написала графу Роскари прощальное письмо. Потом она позвала служанку и велела ей разбудить шофера, который спал в комнатке над гаражом, и велела ему подать машину. Через час Энкарнасьон Бусти была уже на станции.
Всю дорогу до станции и во время ожидания поезда она напряженно ждала, не покажется ли рядом знакомая фигура Максимилиано. Но никто не появился. Подошел поезд на Париж, и Энкарнасьон села в вагон.