Тино беспокоил мать все больше и больше. Она потеряла с ним всякий контакт. Но даже не это было самым ужасным. Эрлинда замечала, как странно изменилось его поведение — он становился то вялым, безразличным ко всему на свете, то вдруг, напротив, делался возбужденным и с лихорадочно горящими глазами брался за какие-то дела но, не доделав, бросал.
Иногда Тино надолго исчезал из дома. Сначала Эрлинда беспокоилась, звонила в полицию, в больницы, затем перестала, понимая, что сын ее не попал в автомобильную катастрофу и не был задержан полицией. В каком-то смысле она бы, возможно, даже предпочла эти варианты, потому что с Тино случилось кое-что похуже. Эрлинда ведь недаром была когда-то медсестрой, она понимала, что значат эти зловещие симптомы» Увы, нужно было смотреть правде в глаза: ее драгоценный умный мальчик стал наркоманом.
Эта мысль все чаще приходила к ней, но сначала она гнала ее, приписывая своей материнской мнительности. Но дальше закрывать глаза на правду было невозможно. Окончательно Эрлинда убедилась в своей догадке, когда Рохелио уехал в Куэрнаваку.
Эрлинда в ту ночь никак не могла заснуть. С одной стороны, ее не покидали мысли о таинственном злодее-проповеднике, которого муж уехал выслеживать, с другой стороны, сын, обещавший вернуться не поздно, все не возвращался. Эрлинда бее сна лежала в постели, прислушиваясь к каждому шороху на лестнице- Ее слух настолько обострился, что ей казалось, что он улавливает ровное дыхание спящей Флориты в соседней комнате.
Внезапно на лестнице послышались голоса. Затем что-то звякнуло и разбилось о каменную лестницу, и кто-то как будто выругался. А еще через пару минут она, теперь уже совершенно явственно, услышала, как медленно и осторожно поворачивается ключ в замке.
Тино на цыпочках прошел в свою комнату. «Даже не умылся перед сном, - подумала Эрлинда, - а ведь он всегда был такой чистюля». Когда шум в комнате сына затих, Эрлинда, повинуясь какому-то внутреннему порыву, поднялась с постели, оделась и, тихо открыв входную лестницу, вышла на лестничную площадку. Она прошла несколько ступеней и увидела осколки небольшой стеклянной банки. Рядом все было засыпано каким-то мелким белым порошком. Его, по-видимому, пытались собрать руками, но большая часть осталась на лестнице.
Эрлинда наклонилась ближе, потрогала порошок пальцем. Она уже не сомневалась, что видит сейчас перед собой кокаин.
Дульсе радостно, чуть ли не вприпрыжку, неслась по улицам Мехико, размахивая планшетом, как девчонка.
Уже несколько лет у нее не было такого хорошего, приподнятого настроения. Она была почти счастлива.