Третий был приблизительно ростом со второго, и явно самый молодой из всех троих. Темные волосы мягко вились, обрамляя бледное лицо, которое прямо таки лучилось добродушием. Но взглянув ему в глаза, становилось понятно, что с ним шутки плохи: в них плескался холод, сопоставимый, пожалуй, лишь с водами Северного Ледовитого океана. Одет юноша был в черные узкие джинсы, черную рубашку и кожаную куртку.
Второй подошел к вождю и протянул ему руку:
— Поднимайся, Шохруххан. Мы пришли не затевать бойню. Просто отпустите девушку и с нами, и мы уйдем.
— Она человек, — кряхтя, гоблин поднялся и посмотрел на парня в кожаной куртке. — Она не может здесь оставаться.
— Мы знаем, — подал голос блондин, которому, как оказалось, принадлежал вкрадчивый, с легкой усмешкой, голос. — Для этого мы и пришли: разобраться, в чем дело. Десять лет назад вы уже перебили восемь человек, мы не позволим этой истории повториться. Убивать людей для пропитания запрещено не только на Земле, но и здесь.
Я молча переваривала услышанное. Убивать людей. Для пропитания. Боже, они что, людоеды? Так вот для чего нужен был такой костер… Только этого мне не хватало…
— Ты же знаешь, я не люблю повторять больше двух раз, — парень в кожаной куртке повернулся к старому гоблину и кивнул в мою сторону. — Развяжите ее.
Шохруххан скрипнул гнилыми зубами и кивнул Валтору. Тот с явным сожалением подошел ко мне и перерезал веревки, связывавшие руки, при этом успев шепнуть мне на ухо:
— Еще увидимся…
— Ну, это вряд ли, — к нам незаметно подкрался блондин. — Идти сможешь? — вопрос был, видимо, задан уже мне.
— Да… наверное, — ко мне вернулся голос, и я попыталась сделать шаг вперед. Лучше бы и не пыталась; лодыжка в подвешенном состоянии распухла, увеличившись в двое, а повязка, которую умело наложила мне Кайли, видимо потерялась в процессе моей транспортировки на поляну. Кроме того, ожоги, оставшиеся от железного прута, напоминали о себе с каждым моим шагом.
— Видимо, все–таки не можешь, — парень вовремя подхватил меня и поднял на руки. Или я от шока перестала адекватно реагировать на температуру, или светловолосый паренек очень замерз в одной то рубашке, но кожа его казалась просто ледяной. Я невольно поежилась. К нам подошел парень в кожаной куртке.
— Все в порядке? Ты как, жива? Потерпи, сейчас обработаем раны, — он повернулся к гоблинам, на удивление терпеливо и тихо стоящим небольшой кучкой за спиной их вождя. — Мы уходим. И хотим уйти тихо, мирно и без лишних жертв. За нами никто не идет, — он еще раз окинул взглядом толпу.