В центре всего этого находился огромный алтарь из черного камня, на котором запросто могла бы уместиться корова. Повсюду стояли большие красные свечи. И конечно же, вокруг алтаря столпились фоморы.
— Сегодня знаменательный день! — Бран не стал переодеваться, сменив лишь фартук на такой же красный плащ, что и наши. — Мы так долго ждали, и он, наконец, настал! Сегодня мы освободим нашего Господина от его несправедливого заточения! Да здравствует Балор! Да здравствует Тьма!
Фоморы заревели. Нас подвели к Алтарю: мы с Кайли оказались с одной стороны, Холли с другой, рядом с Браном.
— Возьмитесь за руки и повторяйте за мной! — он запрокинул голову и устремился взглядом в чистое звездное небо. — Omnis terra dei in manu, Veni in hortum meum magicum…
Я плохо понимала, что мы делаем, и о чем шла речь в заклинании. К сожалению, из нас троих латынью владела вроде только Холли. Я просто в какой–то прострации повторяла за Браном слова, пока воздух не стал наполняться чем–то тяжелым, небо не затянуло черными тучами, и не поднялся сильный ветер.
— Начинается! — Бран был словно в экстазе от происходящего. — Ведите жертву!
Под бурный рев толпы Лео вывел на поляну ничего не понимающего мужчину лет сорока.
— Что? Что вы делаете? Где я? Прошу, не надо!!! — он пытался сопротивляться, но смысла в этом не было.
— Не надо дергаться, — Бран припечатал его к алтарю. — Ты провел здесь восемь долгих лет! Тебе стоит радоваться, ведь, наконец, ты будешь свободен от всего этого! Дорогая, — он протянул Холли нож.
Та без каких–либо колебаний взяла его в руки. «Трейси, не стой столбом, сделай же что–нибудь! Твоя лучшая подруга сейчас принесет в жертву невинного человека и освободит Бога Тьмы, который начнет Апокалипсис. Ты должна что–то сделать!»
Я стояла, переминаясь с ноги на ногу. Конечно, я должна что–то предпринять. Но что? Как спасти этого человека и одновременно с этим не подписать Холли смертный приговор? Бран расторгнет сделку сразу же, как я вырву из ее рук нож! Черт возьми, что же делать?
В конце концов, я приняла трудное для себя решение. Жизнь одного не может быть важнее жизни многих. Сначала нужно не дать Балору вырваться из преисподней, а потом уже думать, как спасти Холли. С этими мыслями я и кинулась на нее:
— Холлз, нет!
Было слишком поздно. Рука Холли молниеносным движением пронзила сердце, навсегда обездвижив мужчину. А заподозривший неладное с моей стороны Бран оттолкнул меня от алтаря, прежде чем я успела перехватить нож.
Тут началось что–то невообразимое, хотя за все время, проведенное на Утопии, подобные вещи должны были стать вполне обыденными для меня. Небо вдруг стало оранжево–красным от засверкавших на нем молний. Ветер завыл так, словно вот–вот должен был начаться ураган, и казалось, что через несколько секунд на нас обрушатся пылающие облака. Дышать стало невозможно, сильно закружилась голова.