Оставляю чемодан без присмотра, плевать на него, несусь мимо брата, сразу же попадая в его объятия. Обнимаю за шею, беспорядочно целую, царапая свои губы об его щетину.
— Лея, прекрати! — пытается меня остановить Каан, крепко сжимая за плечи, отстраняет. Бесполезно. Я цепляюсь за него, как утопающая, ломаю ногти, плевать.
— Если ты здесь, значит ты не хочешь, чтобы я улетела. — заглядываю в глаза, он впервые с первого дня нашего знакомства отводит их в сторону. — Ты здесь, значит это так.
— Лея… Давай, мави, иди на посадку, прошу тебя. — он действительно уговаривает меня, подталкивает в сторону брошенного на произвол судьбы чемодана.
— Почему Каан? Я не понимаю. — приступ чувствительности схлынул, пытаюсь что-то считать с лица Каана, но смотрит на меня сдержанно, отстраненно.
— Лея, я просто приехал, чтобы лично убедиться в твоем отлете.
— Ты врешь. Это не так.
— Это так. Зная твою детективную натуру, я подозревал, что ты можешь остаться, поэтому мне нужно было убедиться, что ты меня не ослушалась. Ничего личного. — взгляд чужого человека, словно между нами ничего не было, никакого общего прошлого не наблюдалось.
— Ты ничего мне не скажешь?
— Нет. Тебя это и не должно касаться. Возвращайся в Россию и начинай жить с чистого листа. — убирает руки с моих плеч, отшагивает назад. Относится ко мне как к чужой. Кидаться ему в ноги, умолять оставить меня — слишком зла, да и гордость не позволяет так низко пасть. Нужно ведь уметь принимать отказы, учиться с достоинством уходить, когда прогоняют. Его пренебрежение и холод заставляют меня поджать губы, не смотреть ему в глаза. Я выпрямляю спину. Главное не бежать в слезах, не всхлипывать на весь аэропорт. Я смогу жить дальше, смогу все, что связано с Турцией перевести в воспоминания без душевной боли. Чуть позже это сделаю, не сейчас. Сейчас сохраняя внешне невозмутимость, прохожу осмотр. Смотрю на рамку, на людей в форме, что досматривают. Делаю глубокий вздох и разделяю свою жизнь: сейчас и тогда. Я смогу.
* * *
— Я рад, что ты вернулась. Кофе? — Артур протягивает мне картонный стакан, не дожидаясь моего ответа. Кивком головы благодарю.
— Я рада, что меня приняли обратно.
— Это было ожидаемо. Шеф тут без тебя, как без рук и ног. Чего скрывать, я тоже скучал по тебе, детка. Рад, что турки тебя отпустили с миром. — очаровательно улыбается, я бы поспорила по поводу мира, потому что мира и спокойствия в моей душе уже нет два месяца. Два месяца я пытаюсь жить как раньше. Пытаюсь увлечь себя поиском квартиры для покупки, продумыванием дизайна, пытаюсь себя уговорить подумать об отпуске. Получается на троечку.